Согласно обнародованному в этот понедельник докладу группы экспертов во главе с известным экономистом Михаилом Дмитриевым, в российском массовом сознании произошел перелом — в виде в том числе тяги к более спокойной внешней политике. Если так оно и есть, то у меня для российского массового сознания очень плохая новость: покой в сфере внешней политики нам и дальше будет только сниться.
И дело здесь, естественно, не в том, что руководство страны не готово прислушиваться к чаяниям граждан. Дело в том, что к чаяниям жителей РФ не готова прислушиваться интересующая нас часть внешнего мира. «Вход — рубль, выход — два» — именно эта фраза лучше всего характеризует то состояние, в котором оказалась наша внешняя политика на излете 2018 года.
Не хочу хвастаться, но в чем-то я очень сильно опередил российское массовое сознание: у меня тяга к «более спокойной внешней политике» появилась уже давно. Тяга появилась давно — а вот надежды на то, что эта тяга к чему-нибудь приведет, по-прежнему нет. Основные внешнеполитические «спаррринг-партнеры» не намерены позволять нам выйти из игры. Хлопнуть дверью в одностороннем порядке у нас, к сожалению, тоже не получится. Россия прочно заперта в фазе активной внешней политики.
Возьмем, например, ситуацию с Украиной. У президента этой страны Петра Порошенко репутация недотепы, который всего боится и у которого мало что получается. Мало что — кроме нацеленных на Россию провокаций. Недавний «морской бой» в Керченском проливе был шит белыми нитками, грубым и неуклюжим политическим маневром. Но в плане реакции Запада и украинского общественного мнения этот неуклюжий маневр пусть не до конца, но все равно сработал. Никакие российские объяснения — разве вы не видите, что подобным образом Порошенко работает на свое переизбрание на пост президента?! — не принимаются. Нас или не слышат, или не хотят слышать, или и то и другое, вместе взятое.
Что стоит за этим странным политическим феноменом? То, что Украина превратилась в «реваншистское» государство — в страну, чей смысл существования заключается в том, чтобы «дать сдачи» России. И чем больше российское общество будет уставать от «активной внешней политики», тем сильнее будет желание соседней страны не «давать нам покоя». Кто виноват в таком положении дел — тема для отдельного разговора. Но то, что дела обстоят именно так, сомнений, к сожалению, не вызывает. У Порошенко или у сменщика Порошенко еще долго в руках будет кнопка, нажимая на которую, он в любой момент может создать острую кризисную ситуацию в отношениях с Москвой.
Примерно то же самое можно сказать и про наши отношения с США. Сразу после избрания Трампа президентом мы стали заложником американских внутриполитических игр, и никакого «освобождения из заточения» не предвидится. Экономическая зависимость Америки от отношений с Россией является абсолютно несущественной. Нас можно давить санкциями, не опасаясь симметричного ответа. Плюс к этому, с точки зрения американской политической элиты, мы покусились на святое, якобы вмешавшись в их внутренние дела. Добавляем в эту кашу третий элемент в виде неизбежности продолжения острого противостояния между Трампом и его оппонентами, и мы имеем то, что имеем: категорическое нежелание американского политического класса снижать уровень напряженности в отношениях с Москвой.
Подведем не самый позитивный итог: «развестись» с активной внешней политикой мы не можем. Или, вернее, можем — но тогда в виде отступных нам придется отдать все, что во внешнеполитическом плане было заработано в годы «вставания с колен», включая статус сильного внешнеполитического игрока. Я не сомневаюсь, что у кого-то в России такое желание, может быть, и есть. Мол, бог с ней, с «Кемской волостью». Но как страна, которая существовала до Путина и будет существовать и после Путина, Россия не может себе позволить подобной роскоши. Сейчас не важно, что мы раньше могли что-то сделать по-другому, но не сделали. Сейчас важно то, что имеющийся у нас набор вариантов в плане внешней политике является крайне скудным.
Что это означает в плане внутренней политики? Эксперты во главе с Михаилом Дмитриевым говорят о нескольких возможных сценариях: от нового всплеска эффекта «сплочения вокруг флага» в случае новых острых внешнеполитических кризисов до усиления вызванных экономическими трудностями контрэлитных настроений в обществе. Очень многое будет зависеть от того, насколько тонко власть сумеет уловить новые веяния в российском массовом сознании. Повторю то, о чем я говорил уже много раз: на излете 2018 года Россия остро нуждается в позитивной политической повестке.
Не буду пересказывать доклад экспертов: Михаила Дмитриева и его коллег. Но многое из того, что они написали, совпало с моим внутренним мироощущением. В обществе усиливается запрос на перемены и на справедливость. Вызов для власти состоит в том, чтобы удовлетворить этот запрос и вновь обрести политическую инициативу — даже на фоне того, что ожидаемые многими позитивные перемены в наших отношениях с Украиной и Западом так и не наступят.
Задача не из легких, не спорю. Успехи в сфере экономики и внутренней политики обычно тесно связаны с прочным тылом в сфере отношений с окружающим миром. Но мы живем не в той реальности, которой бы нам хотелось, а в той, которая есть. Посмотрим, чего именно в этой реальности российская власть сможет добиться в следующем году.