Донецк, несмотря на обещание со дня на день военного обострения, готовится к Новому году. Самый дорогой товар на новогодних ярмарках — плюшевые свинки по 50 рублей за штуку. О том, сколько они зарабатывают и на что тратят, нам рассказали обычные жители ДНР.
«Не нужно фотографировать военных!» — строго говорят мне двое парней с автоматами, стоящие на площади Ленина на фоне главной донецкой новогодней елки. На площади толпа, сцена, рождественская ярмарка — перед появлением властей народ громко разогревают Дед Мороз со Снегурочкой.
За полчаса до этого ниоткуда появившийся спецназовец с автоматом вежливо, но твердо заставил меня удалить фото черной таблички в виде указующей руки: «Там лучший мир!». Табличка раньше указывала на ночной клуб с гостиницей, теперь проход к ним закрывают железные ворота, а в «лучшем мире» живут какие-то специально обученные вооруженные люди. В Донецке лучше спрашивать разрешение на съемку у всех.
Новогодние праздники в самопровозглашенной ДНР стартовали 21 декабря, с открытия новогодней елки и новогодних корпоративов. Разумеется, елку кроме полиции по периметру охраняют военные патрули, и их нельзя фотографировать.
На площади же громко и весело, народ валом идет на бесплатное развлечение: праздники во время войны — дело нечастое. В толпе много танцующих, на ярмарке продают всевозможные леденцы на палочке и самодельные пирожные. Сосисок, глинтвейна, мяса и других европейских излишеств как-то не заметил. В основном продают недорогие мягкие игрушки — свинки от 50 рублей за штучку; самое дорогое праздничное предложение на этих прилавках — милые мягкие таксы с нарисованными глазами по 300. Покупатели вокруг — все больше обычные донецкие люди, со средним доходом на человека в семье хорошо если в 5000 рублей.
Средний класс в нынешнем Донецке начинается с заработной платы в 12 тысяч рублей. Такая, например, у хорошего практикующего врача высшей категории: ставка 9 тысяч плюс дежурства, ночные… Шахтер, рабочий может получать 7–8 тысяч рублей, нянечка, воспитатель в детском саду — 4–6 тысяч; зарплата рядового военного по-прежнему начинается с 15 тысяч.
«Знаешь, сейчас чуть больше денег стало, у меня в сети стали «Науку и жизнь» заказывать. А она по 200 рублей за журнал!» — говорит мне товарищ, владеющий сетью киосков «Пресса». Этой самой «Науки и жизни» у него заказывают два экземпляра, но приближения «нормальной жизни» здесь ждут истово и каждый такой «предвестник» запоминают и коллекционируют.
В Новый год ДНР входит после выборов, к ним заработную плату бюджетникам подняли на 10%, после них существенно подняли стипендии студентам — до полутора тысяч рублей. Правда, поднялись и цены. Цены тут меряют «по Захарченко»: по сравнению с августом мясо, яйца, хлеб стоят гораздо дороже, а вот по сравнению с сентябрем, когда цены скакнули после покушения, они снизились.
Местная курятина стоит от 160 рублей за килограмм крыльев, филе — по 215; яйца в магазинах по 71 рублю за десяток (летом были по 40); свинина в магазине 270–280 рублей, на рынке — 350. Привычный батон хлеба — 20 рублей, бутылка кефира (400 г) — 24–25 рублей. Молоко — 56 рублей за литр, но это на улице, в бочках, которые привозят разливной продукт с окрестных ферм. Шампанское к новогоднему столу для местных чуть кусается: оно от 280 рублей за бутылку. Но это, разумеется, дешевле, чем в Москве или соседнем Ростове-на-Дону.
Что дешево в Донецке? Местный продукт, которого в избытке, — водка, сигареты. Местные марки водки можно найти по 75 рублей за бутылку, по 80 рублей ее можно купить в любом магазине. Дешевы и местные «американские» сигареты от фабрик Донецка и Дебальцево — они от 25 до 35 рублей за пачку; очень ценятся привозные «ростовские» — они стоят от 35 до 45, хоть и имеют акцизную марку ДНР. А вот все остальное — привычное, довоенное — стоит от 60 рублей за пачку.
В Донецке каждый видит свое: кто отмечает появление большого количества дорогих иномарок на дорогах, кто — целые ряды закрытых магазинов на центральных улицах, бульваре Шевченко и проспекте Ильича. Но жизнь в ДНР поражает скорее своей организованностью и своеобразной «чересполосицей»: относительная ровная бедность перемежается с твердой государственной поддержкой. Под государством тут всегда понимают Россию.
«Я получаю заработную плату в 10 тысяч рублей, но всегда у людей есть возможность подработать, и мой доход в месяц составляет где-то 24–26 тысяч рублей, — рассказывает о своем бюджете на условиях анонимности знакомый молодой священник одного из храмов Донецка. — Квартира у нас своя, «хрущевка», три комнаты в 64 кв.м. «Коммуналка» в ДНР небольшая: мы платим 600 рублей в месяц за все. Нас в семье трое — я, жена, и дочка родилась недавно. На ребенка я получаю каждый месяц в райсовете гуманитарную помощь от России: ящик с полным набором смесей российских и белорусских производителей. Так будет до года, а вообще гуманитарная помощь ежемесячно положена всем детям до трех лет, так что на питание для ребенка мы ничего не тратим. 4 тысячи рублей трачу на бензин и остальное — на текущие нужды. Нормально, вроде хватает!»
Мой знакомый батюшка — как раз из местного среднего класса.
Общие малые доходы и пенсии в 3,5 тысячи рублей сочетаются с очень невысокими коммунальными тарифами, способностью сотен тысяч пенсионеров пересекать линию соприкосновения и выбивать дополнительно еще и украинскую пенсию.
От России с помощью знаменитых «белых» гуманитарных конвоев получают бесплатное полноценное питание в школах, детских садах и больницах. Ремонт важных социальных объектов — тоже за счет гуманитарной помощи РФ. Кроме школ и больниц реконструировали Южный автовокзал Донецка. Следующим, говорят, будет капитальный ремонт цирка «Космос». От Донецка до Новоазовска и до Иловайска к пограничным переходам в Россию за прошлый год сделаны отличные дороги.
Моему товарищу Сергею пригнали из Германии через Россию японский автомобиль — «свежий, пробег чуть больше 200 тысяч». На растаможку в республике и получение постоянного техпаспорта («могу ездить и в Россию!») он потратил 1 тыс. долларов. Сергей из «невыездных» — так называют себя люди, никогда не пересекающие линию соприкосновения, те, кого «по ту сторону» ждут уголовные дела и украинские СИЗО. Машин, кстати, на дорогах появляется все больше: их делят на «европейцев», как у Сергея, и «грузин» — перегнанных в Донецк через Грузию и Россию из Турции.
Автосалонов и кредитов от полноценных банков в ЛДНР нет, за машины и квартиры расплачиваются наличными; вывезти их — еще одна головная боль для продавца и еще один бизнес для местных. Тут многие зарабатывают на проблемах, связанных с непризнанным статусом республик, линией соприкосновения и перемещением через нее и границу с Россией. На досках объявлений встречаются такие, которые могут понять только местные: «Получение пенсии после смерти без выезда», «Регистрация без выезда за блокпост» или «Оформление, удаление, продление пропуска срочное!».
Поездка в одну сторону на такси на украинскую территорию стоит от 450 гривен (1100 рублей) с человека. Бабушки-пенсионерки должны отмечаться раз в два месяца на той территории, чтобы не потерять пенсию. Их возят кратким маршрутом — только до блокпоста, отметиться в базе, и все. Лежачие и совсем старенькие через линию соприкосновения не ездят и пенсию не получают, но существует судебный механизм, через который ее после смерти пенсионера получают наследники. Вокруг каждого такого человека всегда вьется рой посредников, перевозчиков и просто бескорыстных советчиков.
Дончанин Николай, что выбирался со мной в машине из Донецка в Волноваху, ехал судиться с украинским государством за недополученную за четыре года пенсию умершей тещи. И был оптимистичен только до блокпоста. Информационный разрыв между городами, разделенными 60 километрами трассы и линией фронта, катастрофический: то, что на украинской территории 24 и 25 декабря — государственные выходные в честь католического Рождества, и никакие суды и банки не работают, для донецкого человека было абсолютной и неприятной новостью.
Две части Донецкой области живут по разному времени — с разрывом в час — и уже давно имеют совершенно разные праздничные календари. Всех объединяет теперь только Новый год…