Отношения России с Советом Европы, ПАСЕ и вообще с Западом, как известно, переживают не лучшие времена. На мой взгляд, инициатива в конфликте (хотя, наверное, это слишком сильное слово) принадлежит Западу, который после распада СССР решил, что у России могут быть только те интересы, которые Запад ей позволит. Хотя, разумеется, есть вина и на нас.
В конце 1980-х, а позже в 1990-х годах прошлого века наши власти проводили настолько восторженную по отношению к Западу политику, настолько его идеализировали, что многие в западных странах решили, что так будет всегда, и только так и должно быть. Даже большая часть нашего законодательства была в 1990-е годы взята с западных образцов и адаптирована для нашей действительности. Именно поэтому на Западе взяла верх политика непрерывного давления на Россию — слишком многим все еще кажется, что она принесет результаты. И теперь, когда мы попытались заявить о своих правах, то столкнулись с таким давлением, с которым далеко не всегда сталкивался Советский Союз, за которым признавали право сильного, наличие жизненных интересов и сфер влияния.
Неудивительно, что наши отношения с западными европейскими странами, которые мы еще совсем недавно называли «развитыми», «цивилизованными» и «демократическими», развернулись почти что на 180 градусов, и теперь от крайнего, совершенно некритического обожания мы перешли к столь же энергичному отрицанию и поруганию того, что теперь считается «европейскими ценностями». Мы «внезапно» обнаружили: далеко не все из этих ценностей и норм могут быть применены в России.
Иногда это принимает анекдотичные формы, как недавняя история с предложениями ПАСЕ по формированию нашей делегации, когда российские СМИ озадачили общественность сообщениями, что якобы ПАСЕ предлагает Государственной думе сформировать делегацию из шести полов. Позже выяснилось, что ПАСЕ просто предложило всем без исключения делегациям придерживаться принципа такого соотношения мужчин и женщин в национальных делегациях, какое есть в национальных парламентах. История довольно показательная в том плане, что в пику 1990-м годам мы теперь ждем от остальной Европы подвох даже там, где его нет.
Впрочем, рекомендации ПАСЕ по формированию делегации нам так и не пригодились, поскольку в этом году мы решили свою делегацию туда не посылать. А на днях председатель Государственной думы Вячеслав Володин заявил, что Россия может поставить вопрос о возврате взноса в Совет Европы за то время, которое наша страна не участвовала в работе ПАСЕ. Из Страсбурга тут же ответили, что ничего не отдадут, в связи с чем дискуссия, на мой взгляд, стала стремительно приближаться к дебатам на коммунальной кухне.
И вот тут мы переходим к вещам совершенно невеселым, заложниками которых могут стать обычные люди, совершенно не причастные к большой политике. Напомню, проблемы у нашей делегации начались в 2014 году, когда нас лишили слова и большей части прав после того, что в ПАСЕ назвали «аннексией» Крыма. А какой реакции они ждали после того, как западные страны и США устроили (ну или хотя бы явно поддержали) откровенный государственный переворот на территории, которая совсем недавно, по историческим меркам просто вчера, до 1991 года, была с нами одной страной? Как говорят в американских фильмах, «вы не оставили нам выбора».
В ответ мы фактически, не участвуем в работе ПАСЕ и с 2016 года не платим взносы. На повестке дня встал вопрос о полном нашем разрыве с ПАСЕ, с Советом Европы и выходе из-под юрисдикции Европейского суда по правам человека.
А вот это уже, на мой взгляд, будет совершенно излишним и нежелательным сценарием, который не принесет ничего хорошего обеим сторонам. Скажу честно, я не верю с такие перспективы и думаю, что разумные люди всегда договорятся. Россия и остальная Европа расположены слишком близко, и их связывает слишком многое, чтобы в XXI веке можно было без ущерба для наших народов позволить себе длительное непонимание. Тем не менее мы видим, что позиция изоляционизма тоже имеет много сторонников, в том числе и в высших эшелонах власти.
Безусловно, к нашей стране в целом в настоящее время в ПАСЕ относятся недостаточно уважительно и пытаются разговаривать поучающим, недопустимым тоном. Это притом, что организация во многом существует на наши деньги. Но разве мы ездим туда за уважением, за приятными словами или за одобрением? Нет. Мы ездим туда просто работать, участвовать в деятельности органов, в которых представлены все страны нашего континента. Мы должны там быть, просто обязаны перед нашими избирателями и налогоплательщиками. Не зря же говорят, что отсутствующие всегда неправы. Мы должны там отстаивать наши интересы любой ценой и невзирая на любые провокационные заявления и любой «троллинг».
Да, вероятно, было правильно, что мы сыграли на обострение, и в последнее время тональность заявлений ответственных европейских политиков изменилась. Генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд заявляет, что лишение России права голоса в ПАСЕ привело к кризису в организации и слишком много времени уходит на выяснение отношений. Председатель Европейского суда Гвидо Раймонди сожалеет, что граждане РФ могут лишиться возможности обращаться в ЕСПЧ, и надеется, что выход РФ из Совета Европы удастся предотвратить. Раймонди указывает, что с российским судейским корпусом наработаны «прекрасные отношения», особенно с Верховным судом РФ, который последовательно занимается выполнением положений Европейской Конвенции по правам человека и уделяет большое внимание практике ЕСПЧ. При этом положительное влияние ЕСПЧ на нашу правоохранительную, пенитенциарную и судебную систему признается даже самыми убежденными его противниками.
Мы показали свой жесткий настрой, и, думаю, этого достаточно. Надо уметь вовремя остановиться. Мне кажется, в отношениях с ПАСЕ и вообще с Западом лучше всего действовать в соответствии с методикой кота Васьки из басни Крылова, который с большим уважением слушал увещевания повара, но тем не менее съел все, что посчитал нужным. Давайте скажем честно — разве какие-то, хоть самые жесткие резолюции ПАСЕ заставят нас пересмотреть позицию по Крыму? А по Донбассу? По Сирии, по Венесуэле, да и по всем ключевым вопросам? Разве меньше мы станем уделять внимания обороне? Нет, нет и нет. Так чего же копья ломать? Взять даже тот же наш долг по взносам в 60 млн евро. Для абсолютного большинства граждан России это огромные деньги, но для страны в целом это совершенно незначительная сумма, если исходить из необходимости нашего присутствия в ПАСЕ. А наше присутствие совершенно необходимо, потому что позиция по продвижению наших ценностей в XXI веке может быть только активной, наступательной, а изоляционизм — путь к поражению.
Мы не должны идеализировать Запад, но мы не должны и подвергать его тотальному поруганию. Мы должны просто научиться с ним жить. Нравится нам или нет, но ни они от нас никуда не денутся, ни мы от них. Западные страны достигли выдающихся достижений в культуре и технологии, но и наши достижения в мировой истории не менее значительные. Надо всегда об этом помнить и не впадать ни в комплекс неполноценности, ни в манию величия, спокойно относиться как к тому, что объединяет, так и к различиям.
Поэтому нам ни в коем случае нельзя проводить политику изоляционизма. Наоборот, нам нужно то, что я бы назвал патриотизмом с человеческим лицом. И как раз для такой политики у нас все готово и есть все необходимые предпосылки. Затрат немного, потому что это будет для нас совершенно естественно, а эффект будет максимальным. И у нас есть совсем недавний блестящий пример такого рода. В силу работы почти все лето я провел в центре Москвы и своими глазами наблюдал, как обычные граждане нашей страны сделали для продвижения позитивного образа России в мире больше, чем все политики, вместе взятые. Я имею в виду совершенно потрясающий по своей атмосфере чемпионат мира по футболу, на который вроде бы приезжает весьма сложная с точки зрения поведения публика, сотни тысяч футбольных болельщиков, и мы видели, как в некоторых странах подобные мероприятия сопровождаются настоящими побоищами. Но только не в нашей.
Приезжая, публика со всего мира, и я сам это видел, открывала для себя новую Россию — красивую, современную, доброжелательную. Практически не было зафиксировано никаких серьезных происшествий, никакого национализма и почти никакой преступности, что, как отмечали иностранные наблюдатели, большая редкость для других стран, где проводились чемпионаты. Доходило до анекдота — некоторые английские болельщики, запуганные своей пропагандой и отказавшиеся от поездки, под впечатлением от отзывов более смелых товарищей предпринимали титанические усилия, чтобы все-таки успеть на этот праздник жизни.
Поэтому на примере обычных людей со всего мира, прекрасно находящих между собой общий язык, даже невзирая на языковой барьер, хотелось бы сказать нашим политикам: вы уж как-нибудь там с европейцами договоритесь. А уж как договориться, не поступаясь нашими интересами и при этом с максимальным результатом, — это вы как-нибудь придумайте, на то вы и профессионалы.