В большой и славной истории «МК» есть крохотная главка, связанная с вашим покорным слугой. Общение с «Московским комсомольцем» началось со знакового для меня события. В 1990 году в газете было опубликовано мое самое первое интервью в статусе депутата тогда еще Верховного Совета РСФСР. Я тогда был персоной нон грата для СМИ — в 1972 году мы с коллегами ответили на сакраментальный вопрос Андрея Амальрика: «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года». По нашим, во многом наивным, расчетам, получилось, что до 1984 года просуществует, а до 1989 года — уже нет. Впрочем, не такими уж наивными оказались те расчеты, как мы все убедились на практике. Официальных преследований нашей «аналитической группы» не было, но атмосфера молчания стояла вокруг нас стеной.
И вот — интервью в «МК». О чем я тогда говорил, честное слово, не помню. Обманутых вкладчиков тогда еще не было — не успели их обмануть, а о том, что все сбережения в советских сберкассах заморозят (по сути, изымут) навсегда, тогда еще никто не знал. Скажу больше — и денег тех в сберкассах уже не было, о чем мало кто догадывался тогда. Но для меня важны не детали того интервью, а тот факт, что газета разрушила вокруг меня стену молчания. Мне кажется, это в принципе характерно для «МК»: он во многих случаях является первооткрывателем тем и людей, истории которых потом уже подхватывают другие.
Газету с тех пор читаю если не регулярно (не буду обманывать), то очень часто. Был, на мой взгляд, период в ее развитии, когда ее чрезмерно «заносило» в сторону эпатажа и поиска «жареного». Но потом, к ее чести, эта «детская болезнь» прошла. Наверно, это был естественный цикл развития, этап становления, роста. В последние годы мы активно сотрудничаем, я охотно даю комментарии — естественно, в силу моей должности, чаще всего отделу экономики.
И вот на какие поэтические ассоциации наводит меня принцип подачи экономических материалов в «МК». У одного малоизвестного поэта конца ХIX — начала XX века была нравоучительная поэма следующего содержания. В крещенский мороз по дороге мчатся сани. Их несут ухоженные, гладкие, сытые кони. В санях ездоки, закутанные в добротные шубы, укрытые медвежьими шкурами. А мороз лютый, сорок градусов. И вот на каком-то участке вдоль дороги появляются пешие ходоки — в бедной поношенной одежде, жалко выглядящие. Эти люди протягивают руки к саням, просят хоть немного еды, иной подмоги. А сани мчатся, не останавливаясь. Людям, в них сидящим, некогда притормозить: они спешат в храм на молебен о всех обездоленных. И о стоящих вдоль дороги тоже.
Очень наивная история. Но, по сути, это модель финансового просвещения у нас в стране. Сытые люди в академической, как правило, манере талдычат про высокие материи: что такое биржа, зачем нужны накопления на старость и как их лучше копить (как будто у большинства населения есть что откладывать), что такое финансовые пирамиды (скажу по секрету — весь финансовый рынок построен по принципу пирамиды)…
«Московскому комсомольцу» такое фарисейство не свойственно. Если следовать поэтической логике забытого автора, «МК» — это ездок, который притормозит у обочины, чтобы поделиться с просящими, нуждающимися людьми всем, что есть, хоть куском хлеба. Ваша газета обсуждает не абстрактные финансово-экономические темы, интересные лишь узкой группе специалистов, а дает, как правило, практическую информацию для людей — широкого круга своих читателей. Эта информация призвана насторожить, заставить задуматься тех, кто еще не вляпался в финансовые неприятности (не набрал кредитов и микрозаймов, к примеру), и подсказать, что делать тем, кто уже влип. Причем иногда гораздо честнее про какую-либо безнадежную ситуацию объяснить, что она безнадежна: чтобы люди не тратили остатки денег и сил на юристов, которые оберут их дополнительно, не решив сути проблемы.
В моем представлении, я занимаюсь примерно тем же самым. Так что мы с «МК» в чем-то работаем на одном «поле». И, судя по всему, тем для финансового просвещения населения нам хватит еще минимум на сто лет.