В октябре 2016-го, вместе с окончанием пляжного сезона в Анапе, в подвале дома номер 37, что в 12 микрорайоне, закончилось электричество. В смысле, отключили. Причина стандартная: неуплата, которая перевалила отметку в полторы сотни тысяч рублей. Плюс жалобы жильцов на шум. В подвале располагается зал Федерации кикбоксинга Краснодарского края, в котором тренирует Николай Немчук. Проблему разрешили спустя полгода, но в феврале 2018-го, оказавшись в этом курортном городке, я не удержался от поездки к 74-летнему тренеру.
«Все вопросы согласовывайте с Николаем Ивановичем по телефону или приходите в спортзал», — гласит надпись на одном из сайтов, где нашлась хоть какая-то информация. Субботним утром поехал по адресу. Разукрашенный старыми плакатами и объявлениями вход в подвал был наглухо закрыт.
На одной из листовок написано: «Вторник, четверг, суббота – тренировки в 16:00». Ну, настала пора звонить.
— Николай Иваныч?
— Да, — в трубке ответил сиплый голос.
— Меня Леша зовут. Журналист. Проездом в Анапе и хотел написать о вашем зале. Возможно?
— Да, только что писать?
— О кикбоксинге, о Федерации, о вас. Когда вам удобно?
— Завтра ты сможешь?
— Увы. Давайте сегодня, в любое время. Сейчас, я так понимаю, зал закрыт?
— Да, сейчас закрыт. Давай в 16:00 приезжай.
— Спасибо, тогда до встречи.
Я повесил трубку, стоя прямо у входа в зал. На часах было двенадцать.
… Вернулся к дверям в 15:45. Они все также были закрыты. Во дворе пацаны гоняли мяч на асфальте, девчонки сплетничали на уличных тренажерах. Я засмотрелся, а когда в очередной раз повернулся к залу, увидел появившийся просвет в дверях. Да, снаружи зал так никто и не открыл – мимо меня было бы невозможно пройти. Значит, все это время Николай Иваныч был внутри. Значит, он там живет.
Спустился вниз по лестнице и для того, чтобы открыть вторую дверь, приложил усилия. Она с треском поддалась и из-за угла выглянула кошка с одним глазом. Осмотрела и спокойно прошла к рингу, который стоит прямо у порога. А с другой стороны помещения послышалось:
— Кто там?!
— Это Леша.
— Какой Леша?
— Журналист. Звонил вам пару часов назад.
— А… Проходи.
В дальнем углу зала стояло кресло, лицом к рингу. В нем сидел Немчук – разложив руки на подлокотники. Над ним было подобие полочки, на которой лежал старый кнопочный телефон, потрепанные визитки и две пластмассовые баночки. Одна с мелочью, вторая – с конфетами.
— Что ты хочешь узнать?
— Все.
— Меня зовут Немчук Николай Иванович, я являюсь президен…
— Это я знаю. Федерации кикбоксинга Краснодарского края. Она была основана в 90-м году. Почему было принято такое решение?
— Потому что вид спорта был только на Западе, в России – не было. Благодаря тому, что здесь проводил сборы, еще со сборной СССР, президенты федераций России, Украины, Белоруссии, сказали создавать краевую федерацию.
— С какими сложностями столкнулись?
— Ну… Первый блин всегда комом. Беготни много. Новый вид спорта, молодой, его никто не слыхал. Плюс в России смена власти, распад Союза. Сам знаешь, в это время все скупали и делили, коммерсанты, спекуляции… Они баламутили. Здесь были понимающие люди, поэтому шли на уступки, помогали. А так – никому нет дела.
— Распад Союза как повлиял?
— Да его дербанить стали. Тяжело было, конечно. Но проводили много турниров. Всегда все дело было в деньгах, суть в этом. Организовать соревнования, ехать куда-то. Деньги, деньги, деньги.
— Почему на Западе кикбоксинг быстро стал популярным, а до нас долго доходил?
— У нас непонятно что в стране было. СССР поменяли на СНГ, все деятели знали, что Союз распадется, и только и думали о том, чтобы себе тыл обеспечить. Ты же это знаешь тоже.
— В 90-е многие спортсмены, особенно из боевых видов спорта, шли в бандиты.
— Это от самих парней зависело. Но я могу сказать, почему. Время было такое, что непонятно, откуда деньги брать. Зарплаты не платили, семьям жить не на что. Где и что возьмешь? Миллионерами не становились, но хоть деньги доставали. Легче было. Сбили группу и пошли коммерсанта на уши поставили, чтобы платил. Да и сейчас так делается… Магазин или предприятие под контроль берут – и никто не обижает.
— Это помещение вам выделили в 2000 году?
— Да. Предложили подвал, но предупредили, что в нем ничего нет. Я пришел. Ни стекол, ничего – стены голые, да вот эти трубы. Нанимал ребят, помогали.
— Все за свои деньги?
— Конечно. А кто дал бы? Сам бегал, искал, говорил, доказывал. Главное – не сдаваться. Не люблю тех, кто сдается. Тем более благим делом занимаюсь.
— Как привлекали ребят в новый зал?
— Я не ходил по школам, рекламу не делал. Кто приходит – тот приходит и занимается. Сейчас же много ДЮСШ. В основном туда идут. Там тренера зарплату получают, а я же ничего не получаю.
— За счет чего вы живете?
— Тренирую. За это деньги платят.
— Сколько в зале сейчас занимающихся?
— Человек десять.
— И сколько стоит тренировка?
— 200 рублей. Месяц – две тысячи. Главное – не сдаваться. Но сейчас могу сказать одно – в Союзе лучше было.
— Почему?
— Сейчас свободы больше, не спорю. Но порядка было больше тогда, дисциплины.
— Вы проходили аттестацию у Дона Уилсона и Чака Норриса. Как это было?
— Приезжали в Москву те, кто занимается кикбоксингом. Было человек 100-200. Со всех стран бывшего Союза. Приходили, начинали заниматься. Норрис рассказывал, показывал. А Уилсон тренировал на упад, мы там падали все. Два часа занятия – на максимум. Пацаны сдыхали очень быстро.
— Какое главное впечатление от общения с Норрисом?
— Бросается в глаза то, что человек заряжается этим. Живет этим. Сейчас вот приходят ребята, гоняешь их, они занимаются. А потом бросают.
— В 2016-м вам отключали электричество.
— Семь месяцев света не было. С октября по май.
— Отключили за неуплату?
— 160 тысяч рублей. Сам знаешь, люди разные… Ходил, решал.
— Ученики в итоге помогли?
— Ученики и взрослые понимающие люди, разобрались.
— Вы живете здесь же?
— Да.
— То есть, семь месяцев, в условиях зимы вы были без электричества. Как вы вообще жили? Это же жуть.
— Ты так говоришь. А суть спорта, кикбоксинга – дух, не сдаваться. Было хуже. Блокада Ленинграда. Люди же не сдавались. А это – ерунда. Это мое начало, я это создал и не хотел быть подонком. Хочу делать свое дело.
— Сейчас вам тренировать сложно?
— Почему? Тренирую и тренирую.
— Какая ваша главная тренерская мечта?
— Чтобы больше занимались. Я не любители ерунды, чтобы чего-то добиться там. Просто страна такая стала… Раньше парни дрались, дух показывали, хоть на улице, хоть где. А сейчас все тряпочные какие-то. Трудностей не испытывали. Главное ведь не ходить, качаться, оболочку всю эту иметь. Главное – что внутри. С этим проблемы. Поэтому я люблю мелких тренировать – 6-8 лет. С ними лучше работать. Почему? В них еще вложить можно. Не так еще испорчены…
… Николай Иваныч разрешил прогуляться по залу. Он делится на три части: основная, где ринг и три перемотанных мешка, а также качалку и комнату самого Немчука. Тренер в это время то и дело показывал на различные фотографии, рассказывая о людях и памятных турнирах.
— Можешь мне еще раз позвонить, чтобы я твой номер записал?, — неожиданно попросил Немчук.
Сделано.
— Ты сам где живешь?
— В Москве.
— А где там именно?
— Университет.
— У МГУ что ли?
— Да.
— Ясно… Будешь в Анапе – заезжай. Вот визитка моя, на всякий случай.
«Немчук Николай Иванович. Международный инструктор, черный пояс IV дан». Вместо фотографии – лев.
— Пойдем, провожу.
Мы подошли к двери.
— А это, кстати, Багира, — Николай Иваныч указал на кошку. – Когда ее взял, такая маленькая была. Ничего, выходил. Интересно. Тебя она не боится. Обычно, когда кто-то приходит – сразу шарахается. А от тебя нет. Значит, аура у тебя хорошая. Ладно, давай!
Я пожал руку тренеру, поднялся и вышел на улицу. Дверь за мной вновь закрылась наглухо.
Это была суббота. 16:20. То время, когда по расписанию уже 20 минут как должна была идти тренировка.