В этом году исполняется пять лет с момента событий, получивших в новейшем патриотическом дискурсе название «русской весны». Однако войдет ли оно в учебники по истории Отечества? Последнее время можно наблюдать за набирающими обороты попытками вернуть страну в «докрымскую» эпоху, стереть из памяти тот русский пассионарный взрыв. Чем это грозит? Давайте разбираться.
С официозной точки зрения 18 марта 2019 года будет отмечаться «крымская весна», а власти отдельных регионов даже устроят по этому поводу празднования длиной в неделю. Действительно, 18 марта 2014 года, спустя два дня после прошедшего в Крыму и Севастополе референдума 16 марта, в Георгиевском зале Московского Кремля Президент РФ Владимир Путин объявил о принятии в состав России двух новых субъектов — Крыма и Севастополя — в соответствии с высказанной населением этих регионов волей. Многие помнят светящиеся улыбки и радостные рукопожатия Владимира Путина с Сергеем Аксеновым (будущим главой АР Крым), Владимиром Константиновым (председателем Госсовета Крыма) и Алексеем Чалым («народным мэром» Севастополя), чей черный свитер запомнился всей стране.
Однако данное торжество, несмотря на его несомненную значимость для матушки-истории, является лишь следствием происходящих на тот момент на Украине событий и примером для подражания другим регионам украинского юго-востока. А количество новостей в те месяцы, откровенно говоря, было попросту запредельным.
Произошедшее 22 февраля 2014 года бегство действующего президента Украины Виктора Януковича (которого неоднократно предупреждали о готовящихся 18 февраля беспорядках) из Киева через Харьков и Донецк в Крым при поддержке российских специальных групп открыло прямую дорогу киевско-галицким наци-революционерам к тому, чтобы объявить бежавшего президента низложенным, а всю полноту власти передать только что избранному председателю парламента. Вслед за этим начался калейдоскоп событий на юго-востоке Украины, частью которых стало и произошедшее в Крыму.
Мне как непосредственному свидетелю и некоторым образом даже участнику многих тех событий хотелось бы обратить внимание на то, что день 18 марта был не единственным безусловным событием того времени — иначе говоря, «русской весны».
Началось все еще 23 февраля в Севастополе, когда на организованный стихийно митинг пришло аж целых три потенциальных «народных мэра», но до трибун допустили лишь Чалого. Остальных кем-то нанятая охрана просто не пустила на сцену. Ведь народ тогда мог поддержать почти любого политика, который бы отважился взять на себя альтернативную власть в цитадели русских моряков.
Параллельно, а где-то вслед за этим — и по всему юго-востоку Украины начинала полыхать «русская Реконкиста». Вдохновленные примером Крыма, более ста тысяч харьковчан под российским триколором на улицах первой столицы Советской Украины 1 марта 2014 года стали ярчайшим тому подтверждением.
Более того, если бы Россия посоветовала Януковичу оставаться в Харькове, намекнув на возможную силовую поддержку, мы бы сегодня разговаривали не про Минские соглашения одной трети Донбасса с оставшейся Украиной. За Харьковом бы встал весь юго-восток вплоть до Одессы…
Но сегодня это всего лишь жалкие допущения в сослагательном наклонении. Не поддержали оружием Харьков — и туда скоро приехали несколько сотен аваковских отморозков с огнестрелом (Арсен Аваков — харьковский бизнесмен, а ныне министр внутренних дел Украины), убили пару человек — и очень быстро вся митинговая активность в Харькове спала.
Затем были волнения в Донецке — только их почему-то решено было поддержать. И тогда Игорь Стрелков с 37 бойцами выехал именно в этом направлении. Сегодня Донецк находится в состоянии перманентных боевых действий. Ежедневные немногочисленные жертвы, увы, стали уже рутиной, на которую никто не обращает внимания: местные привыкли…
Зато Одессу бросили — а там Россию так ждали! Горели за нее буквально — и сгорали. По большому счету «русская весна», натолкнувшись на трагедию 2 мая в одесском Доме профсоюзов, преодолеть ее уже — без помощи своей страны — не смогла.
Конец той «весны» был положен в строгом соответствии с календарем — признанием Москвой Петра Порошенко официальным президентом Украины в начале июня 2014 года. Хоть впереди еще были и Иловайский (август 2014-го), и Дебальцевский (февраль 2015-го) котлы, и пресловутые Минские соглашения — все равно они стали лишь отзвуками событий «русской весны».
Стоит сказать, что крымский референдум послужил невероятной силы примером для большинства русских активистов на Украине. Многие из них сегодня сидят в киевских тюрьмах за свои убеждения, убиты или, отвоевав на донбасских фронтах, тихо продолжают работать где-нибудь в Луганске. Жестокая ирония истории состоит в том, что натурализоваться в России смогли считаные единицы, а некоторые даже — стараниями использовавших их в тот период отечественных чиновников — оказались невъездными в нашу страну.
Из всех героев «русской весны» в живых и со сравнительно неиспорченной репутацией остались лишь крымские лидеры — Аксенов да Чалый. Остальных либо взорвали «группы украинских диверсантов» (такова официальная информация, но соответствует ли она во всем действительности?) — Захарченко, Павлова (Моторолу), Толстых (Гиви) и прочих, либо они тихо бежали в свои новые российские палестины, прихватив нажитое, — как Плотницкий (экс-глава ЛНР) или Ташкент (экс-глава МНС ДНР Тимофеев). Донецкая и Луганская народные республики — как непризнанные никем, кроме Южной Осетии (даже Абхазия не признала!), — вместо привлекательных витрин «русского мира» для прочих украинских регионов стали скорее антипримером. Любимый метод сторонников Порошенко — апеллировать к тому, что «вы же не хотите, чтобы у нас было как в Донецке!» — работает до сих пор от Харькова до Одессы…
Как итог — спустя пять лет после тех событий надо переписывать набело историю «русской весны». Если, конечно, мы не хотим позволить ее забыть.
С 23 февраля по 24–25 мая 2014 года (день съезда Новороссии и захвата аэропорта в Донецке) длилась «русская весна». В эти три месяца на Украине было открыто окно возможностей: в отсутствие легитимной власти Россия могла защищать свои интересы. Даже если это не нравится кому-то из отечественных чиновников, лихо переверстывающих события того времени на потребу современным задачам, именно «русская» — а не «крымская» — «весна» стала точкой возвращения национальной гордости граждан России, поруганной периодом низложения прежних кумиров в 90-х.
Потому особенно смешны чиновничьи потуги «забыть» историю пятилетней давности. Без всей описываемой канвы были бы невозможны и «возвращение в родную гавань» Крыма с Севастополем, и операция в Сирии (без контроля над Крымом невозможно обеспечивать безопасность группы ВМФ в Средиземном море), и даже 76 процентов путинского рейтинга 18 (какое совпадение!) марта 2018 года.
Если бы не «русская весна», вся жизнь современной России была бы иной: не было бы тех солидарных евроатлантических санкций (вероятно, были бы другие), того падения рубля (кто знает?..), того подъема патриотизма, Крымского моста и «крымского политического консенсуса», бойкота Россией ПАСЕ и споров вокруг «Северного потока» в Европе. Большинство обеспеченных жителей Садового кольца продолжали бы наслаждаться итальянским пармезаном, а некоторые подсанкционные чиновники — уик-эндами в своих поместьях под Парижем. (В конце концов, меня бы поляки не сделали персоной нон грата в ЕС.)
Одним словом, не было бы нас с вами таких, какие мы есть образца 2019 года. Кто-то об этом сожалеет, но большинству-то хочется помнить и гордиться.
Значит, нужно сделать все, чтобы сохранить в российской истории «русскую весну» — как символ надежд, побед и справедливости.
Ведь все это было не зря, правда?..