«Кадеты и юнкера Деникина — это не герои, а молодые эсэсовцы», «белые, Добровольческая армия — бандиты». Этими словами профессор МГУ Сергей Черняховский перебивал мое выступление на собрании историков, в котором я призывал не предавать забвению память о героизме Добровольческой армии, чье трехцветное знамя мы сделали государственным флагом новой России.
Произнести до конца подготовленную мной речь в защиту доброй памяти героев Добровольческой армии после реплик Сергея Черняховского я уже не смог. Пора, наверное, и мне примириться с очевидным фактом, что, с одной стороны, новая Россия, как предвидел Антон Деникин, освободилась от большевистской власти, но с другой — «белую» правду она уже не может впустить в свою душу, не в состоянии сказать слова благодарности тем, кто умирал во имя «святой Руси». Историческая память умирает, когда нет людей, которые бы несли в своем сознании, передавали бы от поколения к поколению национальные ценности. И не забывайте: на выходе из советской истории у нас уже все — и даже те, кто совершил августовскую, якобы антикоммунистическую революцию, — были красными. Не только Гайдар, но и многие в окружении Ельцина считали, что их дедушки-красноармейцы были «на уровне задач своей эпохи». И наверное, именно по этой причине во времена Ельцина даже не было попыток на словах осудить преступления вождей большевизма.
На мой взгляд, все же память о драме белых и об их правде нужна не только для того, чтобы восстановить историческую справедливость. При неполноценной исторической памяти не может быть никакого полноценного патриотизма, о котором мы так много говорим в последнее время. Причины поражения «белой» правды нам нужны хотя бы для того, чтобы понять, почему спустя 100 лет после окончания гражданской войны профессора МГУ могут спокойно учить студентов ненавидеть белых и относиться к ним как к некому подобию эсэсовцев. В том-то и дело, что нынешнее отношение к драме белых, к их правде коренным образом отличается от настроений «нулевых». Все уже забыли, что, придя к власти, Путин, в отличие от членов команды Ельцина, предпринимал много усилий, чтобы сделать правду белых национальной правдой новой России. Именно Путин дал добро на перезахоронение в 2007 году останков Деникина в некрополе Донского монастыря. По его указанию (уже как премьер-министра) в 2009 году рядом с некрополем Деникина была сооружена стела в честь героев белого движения. И самое главное, в своем выступлении у Поклонного креста на Бутовском полигоне 30 сентября 2007 года Путин осудил преступления не только сталинской, но и всей большевистской власти, сказал, что «во имя пустых идеалов» были уничтожены «сотни тысяч, миллионы людей», и прежде всего «цвет нации». Все тогда шло к тому, чтобы, признавая и правду белых, и правду красных, начать национальное примирение на единственно возможной истине — на ценностях «святой Руси», во имя которых погибали бойцы Добровольческой армии.
И мне думается, правду о причинах поражения белых в гражданской войне надо знать, ибо по этой же причине наши попытки реабилитировать «белую» правду в «нулевые» потерпели поражение. Все просто. Белые потерпели поражение, ибо, на самом деле, не было той русской нации, к которой они обращались с призывом сохранить святую Русь. И именно потому, что распад СССР не привел к появлению какого-либо национального единства, чувства сопричастности каждого из нас общим судьбам страны, потерпела поражение и попытка реабилитации белого движения. Поразительно, но в советское время, когда правда красных была государственной идеологией, были выпущены на экран фильмы по мотивам «Белой гвардии» Булгакова — а на самом деле по мотивам «Солнца мертвых» Ивана Шмелева, — в которых очень сочувственно и с болью рассказывалось о трагедии белых. Чего только стоит сцена самоубийства в холодной воде Черного моря мальчиков в белогвардейских шинелях в конце фильма «Бег». А сегодня более половины населения стоит горой за «красную» правду, считает Сталина воплощением русской государственной идеи, а безумие его репрессий чем-то само собой разумеющимся.
Да, сам Деникин признавал, что они, белые, потерпели поражение, ибо не было на самом деле тех, кому были бы близки их идеалы великой и неделимой Руси. И в этом состояла «красная» правда. То, что Деникин называет причиной своего поражения, Лев Троцкий называет, в свою очередь, причиной своей победы. Речь идет о море «накопившегося веками озлобления отсталой массы населения к бывшим», к тем, кто, как писал по этому же поводу Александр Блок, «насиловал и порол девок», кто «тыкал в нос нищему мошной». Не могли белые, представляющие образованную Россию, делать ставку во имя своей победы на жажду расправы, «разлитую повсюду безграничную ненависть». А Троцкий в своей «Истории русской революции» честно признается, что мы, красные, себе позволили то, что не могли позволить себе белые: эксплуатировать традиционную ненависть тех, кого он называл «люмпенами», «людей с тяжело двигающимися мозгами», к образованной, богатой, успешной России.
Антон Деникин, как видело его окружение, «мучился… бился, топал ногами, он даже плакал», но у него не хватало сил решиться на последовательный террор, на язык пулеметов, который был необходим для обуздания зверя, проснувшегося в «Его Величестве русском народе». А у вождей большевизма, лишенных интеллигентской сентиментальности, хватало воли в критической ситуации использовать этот язык пулеметов. Они его использовали для расстрела Путиловских рабочих, протестовавших против разгона Учредительного собрания в январе 1918 года, против матросов, участников Кронштадтского мятежа, в 1921 году, и так до бесконечности. Во время Гражданской войны 1918–1921 годов большевики сумели подавить более 2 тысяч различного рода восстаний крестьян, недовольных новой властью. И самая главная правда о победе красных в том, что за ней стоит довольно презрительное отношение марксистов, вождей большевизма к русскому народу как преимущественно крестьянской и мелкобуржуазной массе. Вспомните, что говорил Троцкий о своем отношении к России. Нет у него интереса, говорил он, к историческим ценностям этой «вечно запоздалой» страны. Ленин был еще более беспощаден в оценке достоинств нации, вождем которой он остается в глазах многих до сих пор. По Ленину, в русской нации, которая является «морем шовинистической великорусской швали», только меньшинство, «советизированные рабочие», близки ему. Сегодня даже члены КПРФ, читавшие когда-то труды Ленина, забыли, что для него русская нация была великой только в одном смысле — «великой только своими насилиями, великой только так, как велик держиморда». Только при подобном презрительном отношении к русскому большинству можно было побеждать в Гражданской войне.
И потому я настаиваю, что только в силу того, что как не было русской нации в точном смысле этого слова, так и нет сейчас, подавляющее большинство населения современной России сохраняет советское уважение к вождям большевизма и к их правде. Не могут люди, имеющие национальное сознание, питать уважение к политикам, к самодержцам, которые откровенно уничтожали цвет их нации, топтали ногами святыни их предков. И дело не только в том, что сегодня «белая» правда на самом деле несовместима с нынешним антизападным психозом. Руководители Добровольческой армии были республиканцами, западниками. Западные ценности — это прежде всего ценность человеческой жизни. А если нет ценности человеческой жизни, то неизбежно и нынешнее безразличие к зверству и бесовству большевизма. А если нет нации, то, наверное, трудно спустя 4 поколения после почти векового коммунистического эксперимента вернуться на тот путь, который в начале «нулевых» Путин, пришедший к власти, называл «магистральным путем человеческой цивилизации». После всего этого коммунистического эксперимента мы уже не в состоянии стать полноценной европейской нацией.