Четырнадцать лет назад в мартовские дни в Кыргызстане разыгралась «тюльпановая революция», на долгие годы ввергнувшая страну в состояние хаоса и нестабильности. Первый президент Киргизии Аскар Акаев в 2005 году вынужден был покинуть страну, добровольно отказавшись от власти. С тех пор он живет в Москве и преподает в МГУ. В интервью «МК» он рассказал о правильности своего решения и желании вернуться на родину, которая, по его словам, остро нуждается в ренессансе.
— Аскар Акаевич, на постсоветском пространстве входит в моду судить бывших президентов. Под суд уже пошли экс-лидеры Украины, Грузии, Армении, Киргизии… Причем обвинения звучат очень серьезные: государственная измена (Виктор Янукович), государственный переворот (Роберт Кочарян), убийства (Михаил Саакашвили и Курманбек Бакиев). С чем, на ваш взгляд, это связано?
— Это естественное и закономерное явление. На постсоветском пространстве идет становление молодых демократических государств. По крайней мере их лидеры заявляют об этом. Первоначально в этих странах была учреждена президентская власть, причем в наиболее сильной ее форме. Говорить о справедливом распределении полномочий не приходилось. Полномочия глав государств обладали гипертрофированными формами, которые позволяли им управлять и парламентом, и судом, и правительством. Безграничная власть открывала дорогу для различных злоупотреблений. Естественно, что рано или поздно против этих людей возбуждают уголовные дела, проверяют их действия на предмет нарушения Конституции, присвоения государственного имущества и так далее. Этот процесс необходим, потому что будущие кандидаты в президенты должны извлекать уроки из негативного опыта своих предшественников. Просто так списывать и прощать злоупотребления нельзя. Важно, чтобы президент действовал в интересах исключительно своего государства, а не семьи, клана и так далее.
В конце концов мы знаем, что в развитых демократиях масштабные злоупотребления встречаются редко. Например, в процветающей Швейцарии присвоение государственной собственности или коррупция являются редчайшими явлениями. Это же мы наблюдаем в Финляндии. В начале XX века она была самой отсталой окраиной России, а теперь превратилось в одно из наиболее развитых государств мира.
Я и сам прошел через подобные болезненные процедуры. В 2005 году я добровольно подал в отставку, и следующий президент Киргизии Курманбек Бакиев одним из первых указов создал правительственную комиссию под руководством моих основных политических оппонентов — генпрокурора Азимбека Бекназарова и первого вице-премьера Данияра Усенова. Они выясняли, нарушал ли я Конституцию, присваивал ли государственное имущество и так далее. В отдельное производство они выделили поиск моих возможных валютных счетов за границей. За 1 миллион долларов комиссия наняла известного американского сыщика Эдварда Либермана, которому помогало ФБР. Однако за год работы никто ничего не нашел, о чем официально заявил Бекназаров. В частности, они считали, что я вывез из страны тонну золота, но затем выяснили, что оно пошло на изготовление национальной валюты и несколько других проектов.
Так что я считаю, что моя совесть перед народом чиста. Сегодня я с благодарностью вспоминаю то время, когда добровольно сложил с себя президентские полномочия. Ровно 14 лет я абсолютно не вмешиваюсь ни во внутреннюю, ни во внешнюю политику Киргизии. Вместо этого я вернулся в свою родную стихию — научные исследования. С сентября 2005 года я работаю профессором в Институте математических исследований сложных систем МГУ. Каждый год пишу примерно по 10 статей в ведущие мировые научные журналы. Это считается хорошей нормой даже для молодых академиков. Кроме того, участвую в написании монографий.
— То есть сейчас вас уже ни в чем не обвиняют?
— Официально все дела, возбужденные против меня, были закрыты двенадцать лет назад. Мои противники ничего негативного в моей деятельности не нашли. Тем не менее периодически в СМИ возникают какие-то выпады в мой адрес. Наверно, это какая-то форма мести с их стороны. Возможно, им не нравится, что я вернулся к своей основной профессии и счастлив, а они вроде как были победителями, но несчастны, поскольку их давно уже изгнали из власти.
— На прошлых президентских выборах Алмазбек Атамбаев сделал ставку на Жээнбекова и очень переживал, что его фавориту не даст выиграть Казахстан. В итоге Жээнбеков победил и свел роль Атамбаева в политике к минимуму. Теперь бывшему президенту грозят уголовными делами. Еще до выборов вы предсказывали такое развитие событий. Как вы оцениваете нынешнее положение Атамбаева и эффективность Жээнбекова на посту президента?
— Я убежден, что Жээнбеков был самым достойным кандидатом в президенты Киргизии, и сегодня он подтверждает это своим мудрым правлением. Было очевидно, что Атамбаев делал на него ставку, так как надеялся стать таким же «серым кардиналом», как Бидзина Иванишвили в Грузии и Владимир Плахотнюк в Молдавии. Ему хотелось править республикой через свою марионетку. Но Жээнбеков оказался достаточно сильной фигурой, не поддался давлению со стороны Атамбаева и его соратников. Для развития демократии в Киргизии это было очень важно.
Киргизия — парламентская республика, поэтому у президента основной круг обязанностей связан с внешней политикой и национальной безопасностью. И здесь есть успехи. Во-первых, Жээнбеков сумел возродить добрые отношения с соседями — Узбекистаном, Казахстаном, Таджикистаном, исправив тот дискомфорт, который достался ему в наследство от Атамбаева. Во-вторых, он делает упор на развитии отношений с Россией в сфере экономики, культуры и обороны. Страна стала активней участвовать в ОДКБ, укрепляется авиабаза в Канте. В‑третьих, он начал систематически бороться с коррупцией. Сначала я думал, что Жээнбеков мог это делать ради укрепления личной власти, но теперь нет сомнений, что все это ради укрепления государства. Он считает, что без победы над коррупцией невозможно динамично развивать экономику.
Например, под суд пошли два премьер-министра, несколько министров, депутатов, чиновников, топ-менеджеров энергетических компаний и так далее. Они обвиняются в организации схем по разворовыванию 400 миллионов долларов китайских инвестиций в модернизацию ТЭЦ Бишкека. Даже плоскогубцы покупались по 600 долларов за штуку. В первую же зиму после ремонта все сломалось. А мы в 1990‑х годах отремонтировали ТЭЦ, установили туда мощнейший российский турбогенератор и обновили всю теплосеть Бишкека всего за 100 миллионов долларов. Результат нашего труда обогревал жителей столицы 20 лет.
— Как считаете, Атамбаев попадет под суд по делу ТЭЦ?
— Я в этом абсолютно уверен. На скамье подсудимых оказались все его ближайшие соратники. Они не могли действовать за его спиной, и он должен за это ответить. Пока он держится за счет президентской неприкосновенности, но в парламенте уже обсуждают эту проблему. Все-таки Атамбаев нанес колоссальный урон Киргизии.
— В последнее время в российских СМИ стали обсуждаться проблемы русского языка в Киргизии. В частности, бывший генпрокурор Киргизии Азимбек Бекназаров, заручившись поддержкой ряда националистических организаций, требует лишить русский язык официального статуса. Насколько серьезна такая опасность?
— У Киргизии всегда было одно бесспорное преимущество среди всех государств Центральной Азии — хорошее владение русским языком. В этом была заслуга первого секретаря ЦК Коммунистической партии Киргизской ССР Турдакуна Усубалиева. По образованию он был русистом. За свое 25‑летние правление он добился того, чтобы в республике все знали русский язык. В том числе он открыл у нас единственный в Центральной Азии Педагогический институт русского языка и литературы. Этот вуз был одним из самых популярных. Учитывая его заслуги, я в свое время присвоил ему звание Героя Киргизии.
Конечно, когда СССР исчез, началось вытеснение русского языка. Но я старался всеми силами не допустить этого. Сначала официальный статус русского языка был закреплен моим указом, а затем мы прописали его в Конституции. Мы создали Ассамблею народов Киргизии, которая поддержала русский язык как главное средство межэтнического общения в республике. Открыли Славянский университет имени Бориса Ельцина.
Сегодня киргизская молодежь благодарит меня за эту деятельность, так как, зная русский язык, им проще устроиться на работу в России, чем жителям соседних государств, большинство из которых вынуждены работать на стройке, где язык не имеет большого значения. Каждый год мигранты присылают в Киргизию 2,5–3 миллиарда долларов — это 30–40% бюджета страны. В связи с этим я абсолютно уверен, что никакой угрозы русскому языку в Киргизии нет. В этом заинтересован народ Киргизии. Правительство заинтересовано в том, чтобы жители страны разговаривали на нем.
Тем более через месяц состоится официальный визит Президента России Владимира Путина в Киргизию. Ничего подобного давно не было. Ранее он приезжал только на заседание ЕАЭС, ШОС, ОДКБ и так далее. Это стало возможным благодаря тем добрым взаимоотношениям, которые наладил Жээнбеков. Причем Путин приедет не один, а в окружении почти сотни российских ректоров и академиков. Бишкеку в сотрудничестве с Москвой представится отличный шанс совершить рывок в образовании, науке, культуре и экономике.
— Зачем тогда националисты призывают отказаться от русского языка?
— Если они не будут время от времени шуметь, народ о них забудет. К тому же в 2020 году в Киргизии пройдут парламентские выборы.
— В Киргизии участились случаи погромов на кладбищах. Разоряют как русские — в Иссык-Кульской области, так и мусульманские захоронения. Как думаете, что происходит с людьми?
— Видимо, эти печальные события стали последствием культурной деградации жителей Киргизии. Все-таки в советскую эпоху Киргизия переживала невероятный подъем во всех сферах. У нас были выдающиеся ученые, музыканты, композиторы, писатели… Но в последние десятилетия шла деградация. Недавно мы праздновали 90‑летие великого Чингиза Айтматова. На мой взгляд, вершиной его писательского творчества был роман «И дольше века длится день». Там у него была знаменитая притча о манкуртах. Сегодня манкуртизм процветает, как и предвидел писатель. Люди забывают самое святое.
А деградация происходит из-за изолированности. Особенно тяжелая ситуация сложилась в селах. Но и по тем молодым жителям Киргизии, которые приезжают учиться в МГУ, я вижу, что качество образования значительно упало. Стране необходим новый культурный ренессанс, добиться которого можно только в сотрудничестве с Россией.
— Некоторые эксперты считают, что Киргизия входит в опасную зависимость от Китая. В стране проходят митинги против китайских мигрантов, предлагают законы, запрещающие браки с китайцами. Насколько велика китайская угроза?
— Я считаю, что никакой китайской угрозы в Киргизии нет. Даже две тысячи лет назад киргизские племена кочевали на границах Китая, но никогда не воевали с ним, зато иногда становились союзниками. Причем к киргизам шла отдельная ветка древнего Шелкового пути. В Китай поставляли киргизских скакунов для императора и его окружения, а киргизы получали шелк и остальную роскошь. Все нынешние беды Киргизии не от Китая, а от тех чиновников, которые ставят личные интересы выше государственных, а потом ищут крайнего.
Обвинения в адрес Пекина вредят развитию республики. Китайцы большие деньги вкладывают в инфраструктуру Киргизии. Наоборот, нужно стремиться к сотрудничеству с ним, а не видеть в нем врага. Нужно быть не просто страной транзита на новом Шелковом пути, а встраиваться в него. Кстати, об этом мы с дочерью написали целую книгу.
— Вы говорили о том, что Путин скоро приедет в Киргизию, что против вас на родине не возбуждено никаких уголовных дел, и книги вы пишите о развитии Киргизии… Сейчас вам что-то мешает вернуться в Бишкек и хотите ли вы вернуться?
— Формальных препятствий нет. Но мои оппоненты чувствуют, что для меня наступают добрые времена и скоро я могу вернуться, поэтому предпринимают против меня информационные атаки. Недавно некоторые СМИ меня даже похоронили. Кроме того, пытаются выдавать за новые сообщения инсинуации 13‑летней давности о том, что я якобы украл полторы тонны золота…
Но в любом случае при Атамбаеве я не мог прилететь в Киргизию даже для того, чтобы похоронить двух старших братьев. Мне открыто угрожали, что я буду задержан в аэропорту. В свою очередь от команды Жээнбекова я ни разу ничего плохого в свой адрес не слышал. Надеюсь, это значит, что они относятся ко мне позитивно.