Последняя история с пятилетней девочкой, недавно найденной запертой матерью в квартире и так и не обученной человеческому языку, повергла общество в шок. Однако самое страшное заключается в том, что это — не единичный случай. Детей, прозванных «маугли», в последнее время в нашей стране находят регулярно, причем, сплошь и рядом не в каких-то отдаленных «медвежьих углах», а в крупных городах. Похоже, настала пора на законодательном уровне прописать алгоритм действий властей в экстренных ситуациях, связанных с угрозой жизни и безопасности детей. Однако одного этого мало, заверил «МК» столичный уполномоченный по правам ребенка Евгений БУНИМОВИЧ. Необходимо изменить отношение к этой деликатной сфере всего общества в целом.
Вот лишь последние случаи обнаружения «маугли» в семьях. Не далее как в марте этого года, как свидетельствует местная пресса, сразу троих таких детей — двухлетнюю девочку и ее братиков 3 и 5 лет – изъяли из саратовской семьи Поляковых. Аналогичная ситуация произошла в «культурной столице» Санкт-Петербурге. Там обнаружили двух девочек, одна из которых – старшая, шести лет отроду, знает всего два слова: «Катя» (это имя куклы) и «ав-ав», которому ее научили собаки, живущие в этой семье, а младшая, 4-летняя, говорить не умеет вовсе.
И это — лишь верхушка айсберга.
– «Дети-невидимки», сидящие в запертых квартирах, это очень серьезная проблема, – отметил Евгений Бунимович.- В Москве, к счастью, жизни девочки, найденной 10 марта, ничего не угрожает, и есть шанс, что теперь она пройдет социализацию, которой прежде была лишена. Но вот, скажем, в Кирове ребенок недавно умер в запертой квартире. Или взять другую страшную историю – в Бурятии.
При этом надо учитывать, что данная проблема очень неоднозначна, поскольку дети могут оказаться в такой ситуации по самым разным причинам. И в том числе без вины оставившей их матери, предупреждает детский омбудсмен. Например, если та выскочила на минутку в ближайший магазин за хлебом, потеряла на улице создание и по скорой попала в больницу. Или угодила под машину. Да мало ли, что может быть!
– На этот случай в законодательстве должен быть четко прописан алгоритм действий властей в экстренной ситуации, связанной с угрозой жизни и здоровью детей: чем в таких случаях занимается полиция, чем органы опеки, чем — комиссия по делам несовершеннолетних, в какой момент они обращаются в суд и т.д.,- считает он.- А то у нас в других в законах многие действия расписаны в подробнейших деталях, а в том, что касается ребенка — нет.
При этом не менее важно и другое, подчеркивает он:
– Среди решений о судьбах детей, продиктованных ненадлежащим исполнением их родителями своих обязанностей, лишений родительских прав у нас гораздо больше, чем ограничений этих прав. А должно быть как раз наоборот! Такие решения не должны быть безвозвратными, между тем, как у нас практически отсутствуют временные меры. Например, временная передача ребенка в другую, профессиональную семью на то время, пока его биологические родители проходят социальную реабилитацию. У нас же, если уж ребенка забрали из семьи, то это навсегда. И это настолько запугало общество, что люди опасаются: не дай бог вызовем полицию, если из-за двери слышен детский плач, а придут из органов опеки, «влезут в семью» и отберут детей насовсем.
Таким образом, одного лишь изменения законодательства мало, и одни лишь поправки к законам не изменят ситуацию к лучшему, предупреждает уполномоченный по правам ребенка по Москве.:
Общество должно осознать, что в органах опеки работают не какие-то ведьмы, которые только и знают, что шарить в чужих холодильниках и смотреть, что там есть, а чего нет. Я сам вхожу в комиссию, занимающуюся вопросами изъятия детей из семей, и знаю, как взвешенно там принимаются решения. Кстати, с радостью могу констатировать, что в последнее время решения по изъятию принимаются все реже.