В середине февраля президенты Беларуси и России Александр Лукашенко и Владимир Путин встречались в Сочи, где можно и в хоккей поиграть, и на лыжах покататься. Заодно и про объединение государств поговорить.
Порозовевший от сочинского воздуха белорусский президент высказался достаточно однозначно по поводу объединения: «Слушайте, мы завтра можем объединиться вдвоем, у нас проблем нет. Но готовы ли вы, россияне и белорусы, на это? Вопрос. Поэтому это надо адресовать вопрос к себе. Насколько вы готовы, настолько мы будем выполнять вашу волю. Если не готовы — какая бы ни была мощная Россия и огромная, она сегодня не в состоянии навязать волю кому-то. Тем более мы, но нам это и не нужно».
Еще через неделю президент дружественной страны уточнил, что даже с Путиным вдвоем не будет объединяться.
«Когда разговоры об этом заходят, я задаю один-единственный вопрос: вот вы кем бы были, если бы вам в жизни повезло создать и возглавить первое суверенное государство в истории нашего народа? Вы что, его похоронили бы собственными руками, включив в состав какой-то страны — не то Польши, не то России? Я на это никогда не пойду».
Между двумя заявлениями белорусского президента случилось важное событие. 16 февраля исполнилось бы 80 лет Чеславу Выджицкому, который известен как Чеслав Немен. Певец и композитор мирового уровня, которого сегодня мало знают за пределами Польши.
Именно в эти дни я побывал в Западной Беларуси, в Гродно и Гродненской области, а еще в деревне Старые Василишки. В этой деревне появился на свет Чеслав Немен. Немен родился в Гродненской области, которая на тот момент являлась польской территорией, а уже через семь месяцев Западная Белоруссия стала принадлежать Советскому Союзу. Наверное, поэтому Александр Лукашенко в контексте суверенитета наряду с Россией упомянул и Польшу.
Гродно сразу влюбил в себя. Уютный и абсолютно европейский город с очень древней историей (почти 900 лет). Речь прежде всего идет об историческом центре. Выложенные камнем и брусчаткой тротуары и дороги, двух-трехэтажные дома с вековой историей. Старинные костелы, храмы.
Конечно, поражает чистота улиц и дорог. Причем не только в городе, но и в деревнях. Чистота Беларуси — общеизвестный факт, но все равно удивляет.
На вопрос: «Почему так чисто?» — жители отвечают примерно так: «У нас, конечно, хорошо убирают. Но главное, что у нас нет привычки мусорить».
Можно было бы сравнить Гродно с российским Калининградом. Но такое сравнение не совсем корректно. Дело даже не в географических различиях. Принципиальное отличие — в другом. В Калининграде в настоящий момент менее одного процента немцев. В Гродненской области в целом проживает около 20% поляков, 62% белорусов, и русских — только около 12%.
Безусловно, западная часть страны — все-таки несколько иная Беларусь. В том же Минске поляков всего 0,7%. И отрицать влияние очень близкой Европы было бы очень глупо.
Город — в шаговой доступности от Польши и Литвы (15 и 30 км). Поездка в Польшу и обратно на маршрутке стоит 7 долларов. Польша на официальном уровне не претендует на западные территории. Правда, иногда территориальные эксцессы случаются в СМИ. В одном из польских таблоидов была опубликована передовица с провокационным названием: «Мы вернемся» — и с такой же провокационной картой Польши в границах 1939 года.
Польские власти прикладывают значительные усилия, чтобы усиливать свое культурное и экономическое влияние. Так, чуть более десяти лет назад появилась «карта поляка». Ее владелец получает ряд бонусов. Владельцу карты гарантированы: бесплатные многократные визы в Польшу; легальное трудоустройство на территории страны; бесплатное образование; бесплатная медицинская помощь. Также обладатели карты могут бесплатно получить вид на жительство в Польше и разрешение на постоянное проживание в стране. В обмен на все это заявитель должен всего лишь подписать заявление, в котором он признает себя частью польского народа. Обладателей карты насчитывается более 100 тысяч человек. Серьезная сила.
В целом Польша поощряет трудовую миграцию из Беларуси. Нельзя сказать, что белорусы сильно рвутся на работы в Польшу. И хотя миграция в эту страну растет, цифры пока не очень значительны. В 2018 году выехали на заработки порядка 60 тысяч человек. Но все еще в приоритете остаются заработки в России: порядка 1 млн человек работают в нашей стране.
Поэтому Польша для Александра Лукашенко — «легкая» головная боль по сравнению с Россией, которая настойчиво и недвусмысленно намекает о более тесном политическом сближении двух государств.
За недолгий срок пребывания в Беларуси удалось пообщаться с представителями разных социальных групп по вопросу объединения с Россией: журналисты, продавцы, мелкие предприниматели, общественники. Все собеседники однозначно высказывались за сохранение государственного суверенитета. Лейтмотив высказываний можно сформулировать так. Мы за тесное экономическое сотрудничество, за дружбу. Но при этом — дружба дружбой, а государства врозь.
Владелица апартаментов, этническая полька пани Марыся, обладательница «карты поляка», на прекрасном русском языке так обозначила свое видение суверенитета:
— Конечно, хотелось, чтобы граница сдвинулась на восток. Но как случилось, так случилось. Я родилась и выросла здесь. Я не хочу возвращаться в Польшу, потому что моя родина здесь. И не хочу объединения с Россией. От объединения мы богаче не станем. А так живем вполне достойно.
Историк-белорус Дмитрий на таком же хорошем русском высказался гораздо резче:
— К объединению отношусь отрицательно. Потому что такой союз будет выглядеть так, что мы пригласили гостя (Россию) в дом, а он залез с ногами на стол. Нам такой гость не нужен.
Пожилой общественник с белой окладистой бородой вообще обещал восстание, если объединение состоится. Подобных фриков-«экстремистов» у нас и России хватает.
Беларусь — молодое государство без внятной суверенной истории. До 1991 года она все время была под кем-то. Поэтому идут постоянные поиски национальной идентичности. Формирование национальной идентичности практически невозможно без мифологизации истории. Пока это происходит не так болезненно и смешно, как на Украине, где уже договорились до полного исторического абсурда. Тем не менее… Уже появились исторические работы, обосновывающие тысячелетнюю историю Беларуси. Якобы Полоцкая земля, появившаяся в середине IX века, является истоком белорусской государственности. Аргументы в пользу такой интерпретации явно притянуты за уши. Если Киев и Новгород для управления приглашали варягов, то Полоцкая земля управлялась на местной племенной основе. Не смущает даже тот факт, что Полоцкие земли никогда не были государством. А зачем? Когда «даже в последующем Полоцкие земли, входя в состав Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, развивались автономно», — пишет один из белорусских историков.
Мифологизацию поддерживает и президент Беларуси: «Надо прописать и внедрить в умы наших людей правду. Здесь если и есть какой-то национализм, то это национализм здравый. Будет хороший учебник в школах и в вузах — сможем повернуть умы, сформировать гордую за себя нацию», — заявил Лукашенко.
Мифологизация присутствует и на бытовом уровне. Когда я сказал, что Гродненская область — бывшая территория Польши, меня резко оборвали: «Это всегда была белорусская земля».
Важнейший элемент суверенитета, национальной самоидентификации — сохранение родного языка. На сегодняшний день сохранение и развитие белорусского языка, так же, как и мифологизация истории, — целенаправленная государственная политика. Официальные мероприятия ведутся на белорусском языке. На вечере, посвященном юбилею Чеслава Немена, все выступавшие, за исключением московского гостя, говорили на белорусской мове. Как только закончилась официальная часть и начались беседы по интересам, все дружно перешли на русский язык. Много прислушивался к разговорам на улице. И стар и млад говорили исключительно на русском. Был свидетелем, как ярый националист давал интервью на русском языке…
Названия улиц, указатели дорог написаны на родном языке. Реклама, названия торговых точек, меню в ресторанах указаны на русском. Ничего личного. Только бизнес.
Президент Лукашенко — прагматик. Противоречивость и изворотливость его политики есть отражение реалий белорусской жизни. С одной стороны, ему необходимо сохранять с Россией не просто хорошие отношения, а отличные экономические отношения. С другой стороны, при огромной его любви к власти и стремлении значительной части населения к независимости надо всячески оберегать национальный суверенитет. Поэтому и позволяет себе Александр Григорьевич словесные эскапады: «…какая бы ни была мощная Россия и огромная, она сегодня не в состоянии навязать волю кому-то». Лучше в очередной раз понарошку поругаться с Путиным, чем разделить судьбу украинского президента Януковича.