На днях в российском парламенте предложили запретить рекламу детских смесей. Инициаторы считают, что это простимулирует молодых мам не отказываться от грудного вскармливания в пользу легкодоступных заменителей молока. Согласно рекомендациям ВОЗ, кормление младенцев смесью занимает четвертое место в таблице приоритетов. На первом месте — молоко матери из груди, на втором — сцеженное молоко. Самая интересная рекомендация занимает третье место — это молоко от здоровой кормилицы. Удивлены? Казалось бы, эта традиция затихла еще в начале прошлого века. Однако она неспешно возрождается.
С 2013 года в Москве и других городах существует добровольческое движение «Молочная мама». Это объединение людей, которые поддерживают безвозмездный обмен грудным молоком. То есть когда одна мама сцеживает молоко и отдает его другой маме, которая по разным причинам не может выкормить малыша своим. За шесть лет существования женщины по всей России отдали другим младенцам 4,5 тонны молока.
Основатель движения многодетная мама Ольга Родичева рассказала «МК», как устроен процесс обмена грудным молоком и какие стереотипы мешают мамам обратиться к этому способу кормления.
«Была наморожена целая морозилка молока, и девать его было некуда»
— Ольга, как вы пришли к мысли, что малыша можно кормить донорским молоком, а не смесью, которую сегодня активно продвигают везде, начиная с роддома?
— Все началось с моей третьей беременности. Мне было за 30, за плечами уже был и опыт жизни со старшими детьми, которые выросли на искусственном вскармливании, и опыт работы в пищевой промышленности. Я хорошо понимала, как устроено производство молочной продукции, смотрела на это без розовых очков.
В общем, я хотела кормить грудью, а не смесью. Тогда о донорском молоке я ничего не знала. Со старшими моя голова была полна мифов о ГВ (грудном вскармливании. — Авт.). После третьих родов, когда выяснилось, что даже при правильной организации процесса молока все равно не хватает, от мысли «опять смесь» меня охватило отчаяние. И тогда наша доула (помощница при беременности и в родах. — Авт.) очень осторожно предложила попробовать донорское молоко. Я ухватилась за эту идею как за спасительную ниточку.
— Как вы нашли первую молочную маму?
— Случайно. Мы начали обзванивать всех знакомых. А другая наша доула рассказала, что у нее есть знакомая мама, страдающая от гиперлактации. У нее была наморожена целая морозилка молока, и девать его было некуда. Муж с ней созвонился и поехал знакомиться. Я волновалась ужасно, потому что боялась, что она передумает и не отдаст молоко. Но она отдала, а потом передавала его еще несколько раз.
— Как прошло первое кормление? Как отреагировал малыш?
— Очень просто — молоко привезли, разморозили, подогрели, накормили. Ну как реагирует голодный человек на еду? Ест он. С жадностью. Сейчас из опыта общения с другими мамами я знаю, что дети реагируют на размороженное молоко по-разному. Причем не важно, донорское оно или мамино, вкус в процессе хранения может измениться. Кто-то не замечает разницы, кто-то будет до последнего терпеть и ждать, пока вернется мама со свежим натурпродуктом. Нашему сыну всегда было все равно, какое молоко — свежее или размороженное, из маминой груди или из чьей-то другой. Раз молоко есть — его надо съесть.
— Как вы искали новых мам-доноров? Удалось ли наладить помощь на регулярной основе?
— Я тогда читала одно сообщение в «Живом журнале», посвященное грудному вскармливанию. Там и дала первое объявление о поиске молочных мам. Отозвалось очень много женщин. Писали и те, кто готов поделиться молоком, и те, кто просто желал успеха, и те, кто хотел бы отдать, но жил в других городах. Были сообщения от мам, которые стеснялись попросить публично: «Вы молодец, вы смелая, а я так не решаюсь…».
Еще я писала в жж-сообществе «Малыши», где просто обсуждают детей. И вот там помимо поддержки на меня обрушился поток осуждения в стиле «фу, как можно, вы с ума сошли…».
— Сколько в итоге мам вам помогло?
— За все время у нас было больше 20 молочных мам. Кто-то помогал регулярно. Кто-то отдавал свои запасы разово. Всего мы получили 82 литра донорского молока.
«Все существующие банки молока расположены в лечебных учреждениях и работают в закрытом режиме»
— Когда вы поняли, что готовы объединить тех, кто хочет поделиться молоком, и тех, кто в нем нуждается? Как появилось движение «Молочная мама»?
— После первого же поста в профильное сообщество. Я написала основательнице того ЖЖ, что хочу объединить мам из одного города. Почти сразу подключилась еще одна активная мама, и мы стали «соединять» женщин друг с другом через простейшую таблицу в гугл-документах. Потом она уже выросла в полноценную защищенную базу на нашем сайте «Молочная мама» (milkmama.info).
Мы учились на своих ошибках. Например поначалу мы публиковали контакты женщин в соцсетях, но потом от этого отказались, чтобы защитить мам от нападок неадекватных людей.
Также у нас есть специальная процедура для проверки семей, запрашивающих поиск молока. Потому что грудное молоко оказалось очень большой ценностью для некоторых спортсменов и для косметологов. Мы помогаем найти молоко только для детей.
— Изучали ли вы историю донорского молока в нашей стране? Помню, как моя бабушка рассказывала, что в молодости относила излишки на молочную кухню и получала за это деньги, которые были неплохим подспорьем.
— В СССР действительно собирали молоко и платили за него. В Ленинграде была даже сеть «сливных пунктов». Но распространиться практике не дали, в том числе и потому, что идея подработки женщинами в декрете противоречила идеологии КПСС. В том же Ленинграде в блокаду кормилицы в роддоме спасали детей-сирот и тех, у кого из-за истощения матерей не было возможности получать молоко. Хотя при молочных кухнях еще долго существовали комнаты, куда можно было прийти, сдать молоко и получить за него какую-то копеечку. В тех условиях это было благом. Сейчас мы категорически против любого денежного вознаграждения за молоко.
История донорства в СССР прекратилась с началом распространения ВИЧ. Тогда еще не проводились исследования, которые доказывали, что ВИЧ очень нестойкий при температурной обработке и разрушается любым видом пастеризации. Хотя беременные и проходили медобследования, на госуровне почему-то решили не идти тем же путем, что и весь мир, — и вместо создания банков молока, все попросту прикрыли.
— Правда ли, что сейчас в России существует банк донорского молока? На каких условиях он работает?
— Даже не один. Есть банк в Москве, есть в Уфе, начинается пилотный проект в Челябинске. Но все эти банки расположены в лечебных учреждениях и работают в закрытом режиме. То есть пользоваться ими могут только те мамы и те дети, которые лежат в
этих учреждениях. Хотя мировая практика банков молока такова, что у мам со стороны молоко все-таки принимают, предлагая им сдать анализы и обеспечивая тарой. А вот получить или купить там молоко для здорового доношенного ребенка — проблема во всем мире. Во-первых, это дорого. А во-вторых, молока везде не хватает — и отдается оно в первую очередь сильно недоношенным и больным детям, так как риск для их жизни при кормлении смесью максимальный.
— А пожертвовать свое молоко детям-отказникам у нас тоже нельзя?
— Увы, нет. Персонал не понимает, как принимать, как хранить, как давать, даже если хотели бы. У них нет приказов, норм, распоряжений. К слову, мамы, которые берут малышей из дома малютки, кормят грудью. Есть такая штука — индуцированная лактация, когда женщина может кормить ребенка, даже если сама не рожала. К нам иногда обращаются такие мамы.
— Почему вы решили настоять на принципе безвозмездного донорства?
— Потому что от этого зависит безопасность неформального молочного обмена. Если донорство не оплачивается, то от него невозможно получить никакой выгоды. А значит, нет соблазна подделать молоко. Это страховка от репродуктивной эксплуатации женщины. Никто не будет заставлять женщину сцеживаться.
Также это страховка от того, что в донорство придут представители неблагополучных слоев общества с целью хоть так подзаработать. Я ни в коей мере не против этих людей, но помогать им нужно другими способами.
— Как технически устроен процесс «состыковки» матерей?
— На нашем сайте есть база контактов мам-доноров и принимающих семей. Те мамы, кто готов подарить молоко, нажимают на кнопку «подарить молоко» и заполняют короткую форму. Семьи, которые нуждаются в молоке, нажимают, соответственно, кнопку «найти молоко». Дальше администраторы базы обрабатывают заявки и высылают контакты мам-доноров нуждающимся семьям. Или не высылают, если доноров в нужном городе нет. Но тогда мы предлагаем несколько способов, как вместе можем поискать для них молоко.
И доноров, и принимающие семьи мы информируем о принципах безопасного молочного обмена. Их четыре. Это информированный выбор, здоровая мама-донор, бережное обращение с молоком, правильная подготовка молока к кормлению. Эти пункты были разработаны нашими зарубежными коллегами, занимающимися неформальным молочным обменом, — организацией Eatsonfeets.
«Первый этап молочного обмена — это знакомство семей друг с другом»
— Я слышала мнение, что мамы боятся кормить молоком неизвестной им женщины, так как не знают, какой образ жизни она ведет, насколько чистоплотна и пр.? Насколько донорское молоко безопасно для ребенка?
— Почему никто не интересуется, какой образ жизни вела корова, из молока которой сделана детская смесь? Насколько чисто в ее коровнике?.. Между прочим, у ВОЗ существует руководство по безопасному приготовлению смеси. Это официальный документ. Приведу цитату: «Сухая детская смесь не является стерильным продуктом, даже если она была приготовлена с учетом существующих санитарно-гигиенических норм. Это означает, что в ней иногда могут содержаться патогенные микроорганизмы, которые могут приводить к тяжелому заболеванию».
Некоторые представляют себе кормление донорским молоком очень странным образом. Как будто совершенно незнакомые женщины встречаются где-то в переходе, одна другой перекидывает пакет с молоком и быстро убегает… Но на самом деле никто не берет молоко у незнакомых людей. Потому что первый этап молочного обмена — это знакомство семей друг с другом.
Здесь можно и нужно задать все вопросы, попросить результаты анализов, предложить сдать новые. Но в таких случаях мы считаем, что правило хорошего тона со стороны принимающей семьи — оплатить эти анализы и сделать процедуру максимально удобной, например вызвать лаборанта маме на дом.
Конечно, женщин беспокоят вопросы из серии «а если мама-донор руки после туалета не моет, грудь сцеживает грязными руками после чистки картошки, не моет молокоотсос?..» Поэтому мы рекомендуем приехать в гости, чтобы познакомиться, посмотреть, в каких условиях живет семья, что там с чистотой. Не сходятся взгляды на прекрасное — не надо сотрудничать.
— Все-таки насколько этично просить маму-донора представить справку о здоровье? Не обижает эта просьба?
— Нам неизвестно ни одного случая, когда мамы отказывали бы семье в предоставлении таких анализов. Здоровье мамы-донора — это второй из четырех принципов безопасного молочного обмена. И в этом правиле обязательным пунктом идет наличие у женщины недавних анализов на отсутствие в крови ВИЧ, гепатитов В и С, сифилиса, краснухи, вируса Т-клеточного лейкоза человека.
Важно помнить, что само донорское молоко навредить не может. Приносит вред вирус, который гипотетически может в него попасть. Но ни одного случая до сих пор в мире не зарегистрировано. Для исключения этой вероятности существует четвертый принцип —подготовка молока к кормлению. Это домашняя пастеризация.
— Как правильно хранить и транспортировать грудное молоко?
— В целом это такой же пищевой продукт, как все остальные. Есть сроки хранения молока, основанные на исследованиях. При комнатной температуре — до 8 часов. В холодильнике до 8 дней. В современной морозилке, которая держит -17 и ниже, можно вообще хранить до года. Но должен быть здравый смысл. Если мы достаем еду из холодильника после длительного хранения, мы же ее сначала понюхаем и попробуем. Грудное молоко — это еда. Испортившееся молоко имеет ярко выраженные прогоркло-кислый запах и вкус, его ни с чем не перепутаешь. И при пастеризации оно превращается в творог.
«Грудное молоко уникально — оно постоянно изменяется и его очень сложно изучить»
— С какими самыми распространенными предрассудками о донорском молоке вы сталкиваетесь?
— Их довольно много. Например мнение, что чужое молоко опасно. Докорм донорским молоком действительно имеет свои риски. Точно так же, как и докорм смесью. Абсолютно безопасен только один вариант — вскармливание ребенка материнским молоком непосредственно из груди. Во всех остальных случаях у родителей должно быть достаточно информации, чтобы оценить риски и выбрать тот вариант, который подходит для семьи.
Еще один стереотип: «Нет разницы между молоком другой женщины и современными смесями». Увы, несмотря на более чем 100-летнюю историю, смеси до сих пор являются очень грубым подобием молока. Грудное молоко уникально — оно постоянно изменяется и его очень сложно изучить. Геном человека расшифровали, а полный состав грудного молока до сих пор нет. А когда что-то все-таки расшифровывают, то оказывается, что очень сложно и дорого синтезировать эти компоненты в смеси.
— Но значит ли это, что смеси надо запретить?
— Ни в коем случае. Согласно Кодексу ВОЗ маркетинга заменителей грудного молока, для тех детей, для кого оно недоступно, должен существовать законный рынок смесей. Но родителям нужно дать полную и правдивую информацию, как в инструкции к лекарствам, потому что смесь — по сути, лекарство и есть. Никто же не отказывается от их приема потому, что в инструкции описаны побочные эффекты?
С другой стороны, никто не будет принимать серьезное лекарство без назначения врача. Смесь должен выписывать педиатр, желательно чтобы еще и разбирающийся в лактационной медицине. Чтобы сохранить в рационе ребенка хотя бы ту долю грудного молока, которая осталась, а не спровоцировать переход на искусственное вскармливание. Любой объем грудного молока в рационе ребенка — это вклад в его здоровье и профилактика тех осложнений, которые может вызвать искусственное вскармливание. Но это тема отдельного разговора.
— Много ли тех, кто банально брезгует использовать чужое молоко?
— Да, бывает, что люди думают: «фу, это же чужие жидкости, как их есть?». При этом у них самих же на столе стоит банка меда, а в холодильнике пакет коровьего молока. На самом деле это отголосок очень древнего табу еще времен, когда люди жили в пещерах. У старейшин и жрецов не было другого выхода, чтобы гарантировать младенцам доступ к грудному молоку, кроме как объявить его запретным для взрослых. Ну, пошли бы мужики на охоту, если бы им была доступна легкоусвояемая, полноценная, вкусная еда?..
Еще я встречала такое мнение: «В донорском молоке чужие гормоны, гены, наследственные заболевания, вдруг мой ребенок вырастет с чужими ценностями, заразится чем-то, чужим геномом?». Да, грудное молоко содержит гены другого человека. Но большинство нашей другой еды тоже содержит чужие гены! В день человек съедает в среднем 0,1–1 грамм чужой ДНК, вне зависимости ГМО это или обычная пища. То есть человечество чужую ДНК ест давно. Это часть нашей нормальной физиологии.
С материнским молоком же в первую очередь передается любовь. Потому что без окситоцина очень тяжело сцеживаться, а окситоцин — гормон любви.
— Может ли донорское молоко по каким-то причинам не подойти конкретному младенцу из-за возраста, например, или пола?
— Грудное молоко каждой женщины уникально. Молоко мам мальчиков и девочек отличается, молоко на разном сроке лактации разное, состав зависит даже от времени суток. Но при всем при этом молоко одной женщины будет несравнимо ближе к молоку другой женщины, чем любая смесь. Кто-то из пап, которые снабжали своего малыша донорским молоком, сказал, пусть и неприлично, но точно: «Сравнивать молоко другой женщины и смесь — это как сравнивать живую женщину с резиновой».
Если мы говорим о разнице в возрасте между младенцем, которого кормит мама-донор и который будет получать ее молоко, то это не имеет значения. Смесь ведь вообще одна и та же на целых шесть месяцев. Ее никак не адаптируют, хотя между ребенком в 7 дней и 5,5 месяца — пропасть.
— В ваших соцсетях вы регулярно выкладываете фотографии мам, которые кормят грудью своих малышей. Почему вы считаете важным делиться ими?
— У нас действительно есть галерея картин художников, на которых они изображали кормящих матерей (под хештегом #картинымолочноймамы), и галерея фотографий кормящих мам (под хештегом #портретымолочноймамы). Женщины сами присылают нам самые разные снимки, набралось уже больше 900 фотографий. Цель этого проекта — показать, каким разным может быть грудное вскармливание. Наше общество привыкло видеть ребенка с бутылкой. И совсем отвыкло видеть обычное кормление ребенка грудного возраста.
Грудь была искусственно превращена в сексуальный символ. Грудь природой создана для ребенка, а не для ублажения чьего-то взгляда. Глазами мы видим, ушами слышим, грудью женщины кормят. У православных даже икона есть Млекопитательница. В западной живописи изображений кормящей Девы Марии сотни, если не тысячи. Так было всегда — детей кормили грудью.
И вдруг общество против этого взбунтовалось, стали говорить о какой-то моде на ГВ. Какая мода может быть на процесс еды? Мы хотим изменить социальный стереотип. Норма — это младенец у материнской груди. А не младенец с бутылкой. Это нравится не всем, даже в соцсетях мы столкнулись с серьезной проблемой.
— С какой?
— Наши публикации в Инстаграме перестали отображаться в поиске по хештегам. Потому что кто-то жалуется на них как на не соответствующие правилам сообщества. Хотя официально правилами фотографии грудного вскармливания разрешены. А поиск по хештегам — это один из основных инструментов, с помощью которого про нас узнают новые мамы. Мы не даем рекламу, у нас нет спонсоров. Мы обратились в техподдержку. И столкнулись с ужасной позицией. «Не хотите, чтобы вас блокировали, — не размещайте фотографий грудного вскармливания» — это официальный ответ менеджера техподдержки Фейсбука. Это заявление очень наглядно демонстрирует отношение общества к ГВ. Получается, что правила ничего не значат, когда это касается кормящих женщин.
«Через наш сайт мамами было отдано больше 4,5 тонны молока»
— Бывает, что молоко разыскивает не мама, а другие члены семьи?
— Да, папы тоже ищут. Маме может быть не до этого — она занята малышом и восстановлением своей лактации. А папа берет на себя обеспечение донорским молоком. У нас тоже так было, когда я докармливала своего сына. С большинством молочных мам знакомился и ездил за молоком мой муж. Папы подходят к делу очень ответственно.
А бывает и так, что мамы нет. Недавно был случай, когда мама отказалась от малыша с синдромом Дауна в роддоме. А папа забрал его себе. И ему в группе родителей, с которыми он общался, рассказали о донорском молоке. Там потом была очень трогательная история — мамы сами привозили им молоко, они начали дружить, создался целый круг поддержки этой семьи.
— Если мама готова помочь с молоком разово, отдать непригодившиеся излишки, которые накопились в морозилке, насколько такая помощь востребована?
— Принимающие семьи с удовольствием это молоко забирают. Потому что, как правило, это сразу много молока. Значит, будет еда на несколько дней или недель — и можно немного расслабиться и не каждый день куда-то ездить. Но кормящие мамы отдают именно банки молока все реже и реже. Все-таки большинство уже знают, что не надо дополнительно сцеживаться, поэтому реже делают запасы.
— Кто эти мамы, которые выступают в роли донора?
— В первую очередь это обычные кормящие мамы. Судя по ответам в нашем опросе, им 26–35 лет, есть высшее образование. Чаще всего они нас находят в первые месяцы жизни малыша. Кто-то отдает молоко один раз, кто-то несколько, кто-то готов месяц помогать другой семье, кто-то 3–6 месяцев. Есть отдельные мамы, кто помогал больше 2 лет! То есть почти весь период лактации.
Что их отличает — ярко выраженный альтруизм и готовность бескорыстно помогать другим. Это наиболее сознательная и ответственная часть мам, потому что донорство — это труд. Некоторые мамы встают ночью специально, чтобы сцедить молоко для своего молочного малыша. Ну и в любом случае это одно или несколько дополнительных сцеживаний в течение дня. Плюс уход за молокоотсосом, плюс хранение молока. А ведь у каждой мамы еще и свой маленький малыш, а то и несколько детей.
— У каждой ли мамы хватит молока для того, чтобы стать донором?
Почти у 100% мам — кроме тех, у кого первичная гипогалактия. Тут важно другое — навык сцеживания. Далеко не каждая мама умеет это делать эффективно. Да это и не нужно, если с ГВ все в порядке. Природой задумано, что ребенок получает молоко непосредственно из груди. Так что донором может стать любая кормящая мама, которая умеет сцеживаться и которой это сцеживание не доставляет дискомфорта.
— Мамы, которым помогло ваше движение, делятся своими историями?
— Да, у нас есть целый раздел с личным опытом. Там есть история о том, как мама из принимающей семьи, когда у нее было мало молока, наладила свою лактацию и сама стала мамой-донором. Есть история про отданную тонну (!) молока в результате гиперлактации. Есть истории о том, как тетя малыша стала молочной мамой своему
племяннику, и о том, как мамы становились донорами после потери своего малыша. У нашего сына одна из молочных мам была тоже мамой такого ангела. Ее малыш родился сильно раньше срока и умер в реанимации. А мама целый месяц, пока он там был, сцеживала и замораживала свое молоко. Когда малыша не стало, у нее рука не поднялась это молоко выкинуть, и она его отдала.
— У нас очень популярна идея диеты кормящей матери, советуете ли ее придерживаться?
— Эта идея популярна только у нас, и это бич какой-то. Если сложить вместе все гуляющие по Интернету рекомендации о том, что кормящей маме нельзя есть и пить, получится, что ей ничего нельзя. Нигде в мире больше такого нет. Плюс сейчас очень раздута тема аллергии на белок коровьего молока. Увы, эту тему используют производители смесей, чтобы продвигать свои «гипоаллергенные» продукты. У нас в стране клинические рекомендации по аллергии к белкам коровьего
молока выпущены Союзом педиатров, который принимает финансирование от компаний — производителей смесей и опирается на исследования, авторы которых тоже связаны с этими компаниями. Как можно доверять пчелам, которые против меда?
— Можно ли сказать, что к сегодняшнему дню в России сформировалась своего рода культурная неприязнь к молочному обмену? Ведь еще 60 лет назад женщины не видели ничего странного в том, чтобы накормить малыша донорским молоком.
— Так можно было бы сказать 6 лет назад, когда мы начинали. За это время мы видим, как сознание меняется, и культурные стереотипы тоже. Количество запросов по словосочетанию «молочная мама» в месяц у Яндекса больше 3,5 тысячи. В 2013 году счет шел на единицы.
Конечно, за 100 лет культурные стереотипы изменились. Во время индустриализации 50–60-х годов государству было невыгодно, чтобы женщина кормила грудью. Женщина нужна была у станка. Была иллюзия о том, что смеси обеспечивают полноценное питание.
Были ужасающие рекомендации, типа кормить раз в 3 часа по 5–10 минут, раздельное пребывание в роддомах, ранний прикорм, никакой информации по прикладыванию к груди… Удивительно, что тогда хоть у кого-то получалось кормить! А кормление грудью — это социальный навык. И он оказался утерян в обществе.
Когда в 70-х годах международное сообщество очнулось, то защищать ГВ стали уже на международном уровне. Но у корпораций производителей смесей миллионные бюджеты на продвижение. А продвижением ГВ во всем мире занимаются в основном активисты. Поэтому в обратную сторону маятник идет с ужасным скрипом и очень медленно.
— Ведете ли вы статистику, сколько малышей получили молоко за годы вашей работы?
— За 2018 год у нас было 569 заявок на поиск донорского молока и 888 откликов мам, готовых им поделиться. За все годы работы мы не считали, но это точно не меньше нескольких тысяч с обеих сторон. Общее количество молока, которое было отдано через «Молочную маму» — больше 4,5 тонны.
— Какие у вас глобальные цели?
— Чтобы в нас не было необходимости. Представим себе идеальный мир, где все мамы, которые могут и хотят кормить грудью, получают необходимые знания и поддержку. Где дети с детства видят кормящих грудью матерей — и для них именно такой способ является социальной нормой. Где никто не осуждает, не давит, не дискриминирует кормящих женщин; где педиатры и гинекологи разбираются в лактационной медицине; где все роддома действительно доброжелательны к ребенку, а не только получили соответствующую вывеску «БДР». Где маркетинг смесей ограничен Кодексом ВОЗ, а сами они продаются как сигареты сейчас — с предупреждениями; где никому в голову не придет пойти покупать смесь, потому что показалось, что молоко пустое или соседка посоветовала; где смесь будет выписывать педиатр… Во-первых, в таком мире донорское молоко будет очень мало кому нужно, только тем женщинам, кто столкнется с истинным диагнозом «гипогалактия». Во-вторых, если вокруг все кормят, то не надо как-то особо это молоко искать. Можно договориться с родственницами, с подругами. Это же гораздо проще, чем идти на сайт, заполнять заявку, потом знакомиться, согласовывать свои взгляды, выяснять информацию, ездить куда-то за молоком.