В Пресненском суде Москвы продолжился допрос футболистов, обвиняемых в хулиганстве. Показания дал брат Александра Кокорина Кирилл.
– Я учился, потом перевелся в другой институт. Потом попал в тюрьму, – поведал Кокорин-младший.
По словам Кирилла, старший брат для него – самый близкий человек. Он его и учит, и наставляет, и ругает. Кирилл за такое отношение брату благодарен и желает ему только удачи в спорте и хорошего настроения.
– Сейчас мы меньше общаемся, потому что у него нет возможности части ездить в Москву, а у меня – в Питер. Я по брату скучаю.
Кокорин-младший рассказал о передвижениях веселой компании 8 октября. Сам он в ночных клубах слушал музыку, горячительное не пил (только в “Эгоисте” позволил себе порцию виски), общался. Конфликтов не было, обстановка дружеская, настроение отличное.
– Вышли из “Эгоиста” часов в 7 утра. Выходили разными группами. Я увидел незнакомую машину, рядом с ней стояли ребята. Услышал разговор: “Кого ты назвал петухами? За что?” Я в этот круг вошёл, потрогал этого мужчину по плечу и спросил его, называл ли он ребят так. Он сказал: “А ты вообще иди отсюда”. Он сказал, что он так считает, это его мнение.
Кирилл наконец-то раскрыл смысл понятия “петух”:
– Это мужчина, которого унизили в сексуальном плане в тюрьме. Это неправильно. Человек не знает, может это футболист, звезда – и так говорит о нем.
Но и себя Кокорин не оправдывает. Вину признает в части того, что наносил удары. Сожалеет, раскаивается.
– Но и Соловчук себя вел неправильно, – сразу оговорился брат форварда. И тут же добавил: неудобно ему перед водителем. Тот всё же старше. Так что очень хочет извиниться “не под протокол” и чем сможет, поможет.
Также Кирилл рассказал свою версию произошедшего в “Кофемании”. По ней Пак вел себя агрессивно. Неадекватно отреагировал на сравнение себя с корейским певцом.
– Мы ему сказали, что сейчас уже уходим и чтобы он не принимал шутку на свой счет. Но он резко закрыл ноутбук, прямо хлопнул им, и произнес нецензурное слово. Я расстроился – сразу два таких случая за одно утро. Я к нему подошёл, а он снова произнес это слово. Это просто нагло. После этого Саша (Кокорин – прим авт.) ударил его стулом. Пак поставил руку. Если бы стул коснулся головы, я бы увидел.
– Ваш старший брат нанес хоть один удар Соловчуку? – последовал вопрос от адвоката Ромашова.
– Нет, он только меня оттаскивал. Кричал: “Уйди, уйди, уйди!”
Допрос продолжает прокурор.
– Тут прозвучала версия, что Соловчук и вас в челюсть ударил. Почему в протоколах у следователя этого нет?
– Я не знаю. Он по касательной попал в челюсть и потом рука прочертила дальше и попала в ключицу. Мне жевать пару дней было больно, синяк был.
Говоря об эпизоде в «Кофемании», Кокорин-младший произнес в суде то самое нецензурное слово, которое бросил в их сторону Пак.
– Почему потерпевший Пак в судебном заседании отрицал, что говорил это слово, а вы никак не попытались эти его показания опровергнуть? – пытается поймать на выдумках подсудимого прокурор.
Однако 19-летний юноша за словом в карман не лезет:
– Я ничего совершенно не смыслю в юриспруденции. У меня есть защитник, и он Паку эти вопросы задавал. Если Пак с пяти листов прочитал показания, мне здесь сказать нечего. А если вы хотите знать мое мнение, то я в свои 19 лет понимаю, почему он отрицал, что говорил это. Можете меня хоть десять раз ещё спросить, я в своих показаниях не запутаюсь.
Прокурор вновь попросила огласить показания Кокорина на предварительном следствии. Адвокат Прилипко назвала такой подход иезуитским. Суд частично прислушался к ней – показания оглашаются в избранном режиме.