Прощание с Сергеем Доренко состоится на Троекуровском кладбище в пятницу, 17 мая в 11:00. После этого тело журналиста кремирует.
По сообщению радиостанции «Говорит Москва», заключение судебно-медицинской экспертизы по результатам вскрытия было сделано ещё утром 10 мая. Официальной причиной смерти стал разрыв аневризмы грудной аорты. Полиция разрешила выдать тело вдове умершего.
Однако, некоторые друзья Доренко считают, что подобную экспертизу нельзя провести в столь короткие сроки. В частности, продюсер «Ласкового мая» Андрей Разин высказал свое мнение по этому поводу.
– У нас по-прежнему остались сомнения по поводу быстрых похорон Доренко и сжигания его тела, – начал разговор Разин. – Я поддерживаю дочерей Сережи в этой ситуации, тут надо все выяснять. Мы, друзья семьи, не понимаем решения Юлии.
– Экспертиза подтвердили, что отравления не было.
– Когда умер мой 16-летний сын, мы его похоронили сразу. Но результатов экспертизы ждали три месяца. Невозможно за несколько дней провести подобные исследования.
– В этом случае решили поторопиться с экспертизой, чтобы похоронить человека.
– Для чего торопиться? Если вдова решилась на такое безумное решение, как кремация, значит, ей кто-то подсказал.
– Такова была воля покойного.
– Сергей этого не хотел. Он мог лишь кинуть в полете своих мыслей: «Развейте мой прах», но вряд ли серьезно думал об этом. Он был православным человеком. Ходил в храм. Помню, когда приехал ко мне в Ставрополь, я ему показал церковь, которую сам построил. Сережа зашел туда и стал там молиться. И после этого как можно говорить, что он не православный? Не понимаю его вдову. Зачем она это делает?
– Тем не менее, решение о захоронении принимает последняя супруга.
– Да, по законодательству предусмотрено, что последняя супруга принимает решение о захоронении. Но мнение детей надо учитывать. Я советую первой семье Доренко обратиться в суд, потому что они имеют такие же права, как и вдова. Все, что сейчас происходит — это издевательство, кощунство. Если кто-то из детей Сережи против кремации, то ее надо немедленно отменять.
– Насколько я поняла, для дочерей являлся принципиальным вопрос проведения дополнительной экспертизы, а не кремации.
– А для меня принципиально, чтобы Сережу похоронили в гробу. Причем, поначалу Юля ведь была не против традиционного захоронения мужа. Она даже выбрала 23 участок, все согласовала с агентом. А потом ей вдруг кто-то позвонил, и она резко изменила решение.
– Откуда вы знаете?
– Мне рассказали. 23 и 24 участок — это мои участки. Там похоронены мой сын, Женя Осин, артистка Большого театра. Это хорошие участки. Почему Юля передумала там хоронить? Я хотел бы это выяснить.
– Почему это ваши участки?
– Потому что я хочу, чтобы мои близкие люди и друзья лежали рядом с моим сыном. И я не понимаю, что сейчас происходит.