В настоящий остросюжетный сериал превратилась череда судебных процессов против полковника-миллиардера Дмитрия Захарченко. Новый сезон саги стартовал 13 марта в Никулинском суде Москвы, где началось рассмотрение иска Генпрокуратуры к Захарченко, Марине Семыниной, Анастасии Пестриковой и другим родственникам экс-полицейского. Дмитрий Викторович в очередной раз обвинил следователей в давлении и на него, и на прокуроров, и на судей. Прокурор же усомнился в психическом здоровье представителя бывшего полицейского, а самого Захарченко назвал “доказанным коррупционером”.
Сценарий новой серии судебной эпопеи как будто скопировали с заседания в Пресненском суде, которое состоялось днём ранее. Лейтмотивом вновь стала попытка отвода. Правда, если сам Дмитрий Викторович вчера пытался убрать из зала суда всего лишь государственного обвинителя, то в Никулинском суде его представитель Виктор Емельянов пошел ва-банк и вручил ноту протеста судье Наталье Самороковской. По мнению юриста, она приняла к производству иск Генеральной прокуратуры в нарушение всех мыслимых правил и норм сразу нескольких федеральных законов.
Как заявил юрист, Генпрокуратура не проводила проверку расходов Захарченко. Якобы, никто никогда не приходил к бывшему полковнику с вопросом “куда деньги дел?” Равно как и с вопросом, откуда он их взял. Кроме того, никогда у ревизоров не возникало желания сопоставить доходы и расходы Захарченко и его ближайшего окружения по каждой сделке, которая сейчас вменяется им в вину.
— Я заявляю отвод судье, которая приняла исковое заявление без оснований, с нарушением статьей 131 и 132 ГПК (требования к форме и содержанию искового заявления – прим. авт.). Суд сам не может исправлять эти нарушения за истца, – заявил Емельянов,- Нельзя обвинять человека во всех грехах человечества за все времена. Ссылаться на догадки и умозаключения закон не позволяет. Но истец это делает. Генпрокуратура должна была установить, что Захарченко передавал деньги Семыниной и другим, и что эти деньги были именно незаконными, а не заемными, например.
По версии Генпрокуратуры, экс-полковник не отчитался за деньги, которые он в разное время переводил на счета своих родственников и знакомых и на которые приобреталось дорогостоящее имущество. В частности, полтора миллиона долларов “упали” на счет подруги Марины Семыниной – Людмилы Тучковой, 343 тысячи долларов оказались на банковском счёте родственницы Анастасии Пестриковой – Лилии Горшковой, 320 тысяч долларов – стоимость приобретенных ювелирных украшений. Всего Генпрокуратура насчитала у экс-полковника и людей из его ближнего круга добра на полмиллиарда рублей.
Пространные доводы поверенного вывели из равновесия представителя Генпрокуратуры Сергея Бочкарёва. Он заявил, что Дмитрий Захарченко – коррупционер, и это доказанный факт. А его юрист намеренно тянет кота за хвост, зачитывая многостраничные ходатайства, чтобы у противной стороны не осталось времени на изложение своей позиции. Также прокурор засомневался в техническом совершенстве системы видеоконференцсвязи: вдруг мониторы, которые обеспечивают виртуальное присутствие Захарченко на заседании, погаснут?
Эта реплика вызвала у Захарченко небывалый всплеск гнева:
– А почему видеоконференция должна прерваться?! На меня оказывается давление сотрудником Генпрокуратуры Бочкаревым! Прошу занести это в протокол! Требую удалить Бочкарёва из зала суда, так как он оказывает давление на сотрудников СИЗО, которые обеспечивают видеоконференцсвязь.
Далее последовало ещё более мощное разоблачение от полковника:
– Мне неоднократно говорилось следователями, возбудившими против меня фейковое дело, что у них есть административный ресурс, который позволяет им продавливать любые решения в Никулинском суде. Что они полностью контролируют представителя Генпрокуратуры Бочкарёва. В том числе, ваша честь, называлась и ваша фамилия. Я вынужден вас об этом информировать. Иск в таком виде нельзя было принимать. Нарушено действующее законодательство. Я хочу, ваша честь, чтобы вы обратили на это внимание. Понимаю, что это подрывает веру в правосудие и закон. Но я надеюсь, что вы примете единственное верное решение. Спасибо огромное вам.
Представитель Генпрокуратуры довольно резко отреагировал на громогласные заявления. А петицию юриста Емельянова и вовсе счёл недостойной комментария:
– Из уважения к своей профессии я выступление Емельянова вообще не должен комментировать. Потому что это выступление сеет сомнение, есть ли у него юридическое образование, и школьное образование вообще. Он попутал стадии процесса. Высказал и свое отношение к иску, и в прениях выступил. Уже и в апелляции побывал. Поэтому я это заявление оставлю без комментариев. Не надо здесь делиться с нами своим психическим состоянием.
А вот судье Самороковской отреагировать на ходатайство о собственном отводе пришлось. Спустя полчаса раздумий в совещательной комнате она оставила его без удовлетворения.