1 июня суд арестовал экс-главу Раменского района Андрея Кулакова, подозреваемого в убийстве. По версии следствия, мужчина убил свою любовницу — зампредседателя Общественной палаты района Евгению Исаенкову из-за «личных неприязненных отношений». Свою вину чиновник не признал. Адвокат задержанного Артем Сарбашев прокомментировал арест Кулакова и рассказал, как проходило задержание и допрос экс-главы района.
— Убийство Евгении Исаенковой произошло 2 мая. Тело обнаружили на следующий день. Почему Кулакова задержали почти месяц спустя после происшествия?
— Мне этот момент тоже непонятен. Получается, почти месяц следователи искали виновного, и вот нашли.
— Как происходило задержание?
— Насколько я знаю, изначально его вызвали на допрос в качестве свидетеля. 31 мая Кулаков явился на допрос. Следователи там же заявили ему о своих подозрениях. В этот же день, в 21.00, его задержали.
— Ранее вы были знакомы с подзащитным?
— Нет. Я его не знал.
— Какое он произвел впечатление во время знакомства?
— Мне он показался приятным мужчиной. Абсолютно спокойный, уравновешенный. Ничего не указывает на то, что он мог в порыве ярости или в состоянии аффекта совершить преступление. Бывают люди-перевертыши: сейчас человек ведет себя спокойно, а через минуту звереет. Кулаков абсолютно не такой. Он вежливый, культурный, рассудительный, судя по разговору, у него очень неплохое образование. И самое главное — не агрессивный.
— Суд арестовал экс-главу района, основываясь на показаниях полиграфа?
— Да, это так. Хотя суд не должен был арестовывать Куликова, основываясь на результатах детектора лжи. На мой взгляд, полиграф может являться доказательством в суде только в совокупности с другими фактами. Показания технического средства несут в себе функцию лишь вспомогательного доказательства, а не основного. Можно было еще погрузить подозреваемого в гипнотический сон и расспросить — такое тоже бывало в моей практике.
— Какие вопросы задавали Кулакову: убивал — не убивал?
— Задавали много повторяющихся вопросов. Аппаратура вычисляла, запутается человек или нет. Да, Кулакову задавали прямой вопрос: «Участвовали вы в убийстве?» Любой человек занервничал бы, споткнулся в этот момент. Тем более Кулаков знал о трагедии. Ему стало не по себе, что в отношении него закрались подозрения. Возможно, он забеспокоился. В этот момент электронная аппаратура зарегистрировала его состояние. На показания полиграфа могут влиять настроение, самочувствие человека, скачки сахара, давление, любые другие заболевания. Судья указал, что полиграф зафиксировал искажение показаний.
– Экс-глава района говорил то одно, то другое?
– Нет, отклонения происходили в работе аппаратуры. Когда человек говорит неправду или плохо себя чувствует, то происходят колебания. Процесс таких колебаний можно трактовать как угодно – например, сказать, что подозреваемый говорит неправду, равно как и то, что он плохо себя чувствует.
– Сколько времени Кулакова проверяли на полиграфе?
– Когда подозреваемого посадили на полиграф, рядом с ним не было адвоката. Он находился один. Это было на стадии проверки его как свидетеля. Но, по-хорошему, он не должен был туда идти без адвоката: любой защитник посоветовал бы отказаться от такой процедуры. Вот интересно, чтобы тогда было бы записано в постановлении суда о его задержании? Потому что других оснований его задерживать просто нет.
– Почему Кулаков пошел в полицию без адвоката?
– Я о чем и говорю: у него отсутствует «виновное поведение» — есть такое понятие в судебной практике, когда человек своим поведением указывает то, что он совершил. Возможно, Кулаков и говорил на допросе какие-то вещи, которые сыграли против него, но само его поведение указывает на то, что он не совершал преступление. Посудите сами: после случившегося, он не собрал вещи и никуда не сбежал. Он не собирался уезжать из города. Его семья купила билеты, чтобы поехать в Белоруссию к родственникам, но не он. Более того, когда пропала Евгения, он один из первых сообщил об исчезновении Исаенковой, переживал — это заметили окружающие. Кулаков пришел на ее похороны. Он не принимал никаких мер к сокрытию преступления. Поэтому и на полиграф пошел спокойно, потому что был уверен в своей невиновности.
– Почему вы говорите, что на данный момент полиграф — единственное доказательство его вины?
– Следователь и судья делали акцент, что именно полиграф – главное доказательство.
– Других доказательств суд не предоставил?
– Никаких других доказательств не предъявили. Ни одного свидетельского показания, которые бы указывали, что в тот вечер Кулаков находился с Исаенковой.
– В машине, где обнаружили тело, нашли ДНК Кулакова.
– Ничего странного нет в том, что в машине нашли его ДНК. Кулаков не отрицал, что неоднократно ездил на автомобиле погибшей, про это все знали. Они ведь были знакомы долгое время.
– Вроде бы накануне убийства их встреча в автомобиле была весьма интимной?
– Это личный момент. Конечно, к этому вопросу позже мы будем обращаться, но сейчас мне не хочется дискутировать на эту тему. Подозреваемый и убитая были знакомы, работали вместе. По-моему, женщина являлась чуть ли не его правой рукой. Скажем так, они тесно знали друг друга.
– Передвижение Андрея Кулакова в тот вечер отследили по записям видеокамер?
– Нам никаких материалов по видеокамерам не предоставили. Сейчас я составил апелляционную жалобу по этому поводу. Могу сказать, что никаких реальных доказательств вины моего подзащитного нет. Отсутствуют записи с видеокамер, нет биллинговой информации — кто кому звонил в тот вечер.
– У вашего подзащитного есть алиби?
– Алиби есть. Он находился дома. Если бы выходил из квартиры, то его бы заметила консьержка. Если бы уезжал на машине, соседи обратили внимание. Теоретически, можно, конечно, покинуть дом без свидетелей, но об этом тоже никаких сведений нет.
– Первая же экспертиза показала, что причиной смерти Исаенковой могла стать асфиксия. Это так?
– Ничего не могу сказать. Мы не видели пока даже заключения экспертов.
– Семья Андрея Кулакова защищает его?
– Да, конечно, супруга будет поддерживать.
– Несмотря на все детали этого преступления?
– А что делать? Жизнь-то продолжается.