Больнее всего пенсионная реформа, которая пока воплотилась только в повышении возраста выхода на заслуженный отдых, ударит по предпенсионерам: по новым нормам, это женщины 55+ и мужчины 60+. А таких — в течение всего переходного периода реформы — будет около 14 млн человек. Уровень бедности среди этой категории к 2028 году почти удвоится — с нынешних 4,2% до 7,3%, рассчитали в Институте социального анализа и прогнозирования РАНХиГС. Однако на общую картину обнищания их личные проблемы значимого влияния не окажут.
Пенсионная реформа, конечно же, не про бедность. Она про дополнительный трудовые ресурсы, про экономию бюджетных средств на выплаты старшему поколению. Однако на первых порах её побочный эффект — ухудшение уровня жизни «пограничного» поколения, угодившего в зазор между старыми и новыми пенсионными правилами — может оказаться сильнее прямого. Представители этой возрастной группы не получат доход в виде пенсии, на который многие уже рассчитывали, при этом на рынке труда их шансы если и не близки к нулю, то очень низки.
«Реализуемый в России вариант повышения пенсионного возраста, представляет собой некий финансовый маневр, в результате которого ускоренный рост пенсий нынешних пенсионеров обеспечивается за счет экономии от более позднего начала получения пенсии лиц предпенсионных возрастов. Именно для этой категории населения повышение пенсионного возраста может повлечь основной риск бедности, – отмечает один из авторов доклада, заместитель директора Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Юрий Горлин. – Но следует сделать несколько важных оговорок. Во-первых, доля предпенсионеров невелика — 6-7% населения. Во-вторых, уровень бедности среди этой категории достаточно невысок — 4,2%. И, в-третьих, для профилактики указанного риска предусмотрен комплекс мер, в частности, повышенный размер пособия по безработице (до 11 280 — М.Т.), защита от необоснованного увольнения, программы переобучения, сохранение налоговых и других льгот, возможность получения накопительной пенсии до достижения нового пенсионного возраста».
Оговорки существенные. Но они — про здесь и сейчас. Со временем картина будет меняться, и не в лучшую для «пограничников» сторону. Так, по расчетам на основе данных Росстата доктора экономических наук Сергея Смирнова, в течение десяти предусмотренных реформой переходных лет в этой уязвимой категории побывают около 14 млн человек — почти каждый десятый гражданин страны.
И со временем их финансовое положение будет только ухудшаться. По расчетам РАНХиГС, «средняя величина дефицита доходов малоимущих граждан предпенсионного возраста в ходе повышения пенсионного возраста может увеличиваться» с нынешних 23% до 34-36% (в зависимости от сценария развития экономики). При этом почти у каждого второго (44%) этот дефицит составит от 25% до 75% уровня прожиточного минимума, у 10% – свыше 75%. Прожиточный минимум, напомним, тоже в наших реалиях весьма скромный.
Пакет поддерживающих мер от властей Сергей Смирнов оценивает как «хорошую мину при плохой игре», и подчеркивает, что все эти финансовые жесты, конечно же, менее затратны с точки зрения бюджета, нежели выплата пенсий. К тому же, подсчитали в РАНХиГС, «эффективность пособия в части противодействия бедности будет со временем снижаться: к 2028 году до 69% от величины прожиточного минимума». При этом, по прогнозу экспертов академии, примерно четверть потенциально уязвимых граждан работу в «новом» возрасте найти не смогут.
Глобальным фактором, влияющим на уровень бедности в стране, остается, безусловно, общая экономическая ситуация. «Главное, конечно, чтобы росла экономика и были рабочие места с достойной оплатой», – акцентирует Юрий Горлин.
Влияние собственно повышения пенсионного возраста на уровень бедности эксперты расценивают как нейтральное. Ожидаемое увеличения доли бедных в такой категории, как предпенсионеры -не в счет.