Кто будет «поднимать» Арктику и как государство должно стимулировать и поддерживать первопроходцев, обсуждали в ходе «круглого стола» известные экономисты и аналитики. А «поднимать» там есть что: по оценкам, еще не распечатанная часть углеводородных запасов в полтора раза превышает все имеющиеся в мире запасы, причем российская доля в этой «кладовке» – самая значительная. Однако подготовленный Минвостокразвития законопроект ответов на эти и многие другие вопросы не дал. Более того, предлагаемые там механизмы способны отпугнуть инвесторов.
Последняя нераспечатанная кладовая в мире, – так оценивают Арктику эксперты. Не только современные. Как «сокровище мира и огромное поле перспектив для России» Арктику оценивал еще Михаил Ломоносов. И то сказать — российский арктический регион составляет около 18% территории страны. Оценки богатств, сокрытых в Арктике, ошеломляют. По расчетам WMT Consalt, в российской части континента сосредоточена четверть отечественных запасов нефти и газового конденсата и более 70% газа, их общая стоимость – более 20 трлн долларов.
Но проблема, как известно, в том, что до этих сокровищ трудно добраться. Стратегическое решение по освоению нефтегазовых ресурсов арктического шельфа начали реализовывать еще в советское время, в конце 1970-х-начале 1980-х годов прошлого века. В результате проведенных сейсмических исследований и бурения 58 скважин к 2000 году в Морях Западной Арктики было открыто 16 месторождений, включая ряд уникальных.
Однако прежние темпы освоения региона не отвечают вызовам современности. На этой задаче было решено сделать фокус. Еще в декабре 2017 года глава государства, перефразируя Ломоносова, заявил: «Теперь богатство России должно прирастать Арктикой. Там основные наши запасы минерального сырья». В мае 2018-го президент подписал указ «О национальных целях и стратегических задачах развития на период до 2024 года», согласно которому грузопоток по Северному морскому пути к этому времени должен вырасти до 80 млн тонн.
Вопрос в том, кто и на каких условиях будет все эти планы реализовывать. «Арктика — это циклопическая задача, это — космос, – указывает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. – И Арктика — это наш козырь, наш ресурс в глобальной конкуренции. И освоение этого ресурса требует высокого качества организации государственного управления — частникам в одиночку эту задачу не потянуть». Кроме того, освоение региона подразумевает ряд технологических прорывов — там особые требования к судам, к одежде и т.д. «И это может стать тем моментом, который за техническую компоненту вытянет экономику России», – убежден экономист.
Потенциал мультипликативного эффекта от освоения Арктической зоны, рассчитанный WMT Consult, для российского бюджета может составить более 30 трлн рублей на горизонте до 2038 года. Тем не менее — несмотря на подписанный указ и подготовленный законопроект — комплексной программы работы в регионе нет, отмечает старший аналитик WMT Consult Валерий Андрианов. И аргументом в пользу того, чтобы не готовить ее, служит как раз отсутствие необходимых технологий. Хотя, по мнению Андрианова, именно добыча углеводородов способна обеспечить такой технологический прорыв. Что называется, жизнь заставит. Но при этом, указывает эксперт, частные инвесторы, в том числе нефтяные компании не могут, да и не должны, брать на себя ответственность за всю арктическую науку, логистику и развитие транспорта. Здесь просто необходима поддержка государства. По мнению эксперта, она, прежде всего, должна выражаться в льготном налоговом режиме. Плюс, кластерный подход в отношении других арктических проектов инвестора.
В тексте подготовленного Минвостокразвития законопроекта идея налоговой поддержки арктических инвесторов, как известно, отражения не нашла. Экономист Никита Кричевский убежден, что зафиксированная там позиция не привлекает инвесторов: «Вы сначала создайте и постройте, говорит государство, а потом мы поговорим о льготах. Между тем, Арктика — это чистое поле. Там нет никакой инфраструктуры — ни буровых вышек, ни домиков для рабочих, ничего». Экономист перечислил пять преференций для инвесторов, которые должны быть включены в законопроект, в том числе — обнуление ставки НДПИ на 12 лет, инфраструктурная льгота и введение ряда понижающих коэффициентов. «В нынешнем варианте законопроект категорически не может быть принят», – считает он.
Кстати об инвесторах. Интерес к совместной работе в российской Арктической зоне не так давно проявили представители Саудовской Аравии. А потом отказались от сотрудничества. «Они понюхали проект и развернулись, узнав об условиях инвестирования», – объясняет Михаил Делягин. Тем более что Саудовская Аравия недавно существенно снизила налоговое бремя на свой нефтяной сектор. «Им нефтепереработка нужна, в отличие от нас», – иронизирует эксперт. Старший аналитик «БКС Премьер» Сергей Суверов уточняет, что в разговоре о налоговых преференциях в отношении освоения Арктической зоны речь не идет о «прощении»: просто, если сию минуту государство откажется требовать налоговый рубль, через какое-то время казна получит пять рублей.
«Чтобы освоить регион, нужны очень особые условия для привлечения инвесторов, – соглашается директор ИнфоТЭК-Терминал Рустам Танкаев, – Причем они должны получать не только налоговые льготы, но и прямую помощь от государства. Там нужны новые суда, новая авиация. Северный морской путь пока дорог в эксплуатации — страхование судов обходится дороже. Там много что обходится дороже. Предложенный законопроект не учитывает специфику региона и, безусловно, является очень сырым. Кроме того, окупаемость проектов там будет медленная, около 25 лет, и налоговые льготы надо вводить на весь этот срок».
Сложность технологических решений и их затратность — безусловно, серьезные тормоза для начала масштабного освоения Арктической зоны. Но не менее хотелось бы, чтобы авторы законопроекта подошли к весьма специфическому региону не с «общими мерками» по ряду параметров, в том числе, фискальных условий для инвесторов. Кто же в таком нормативно-правовом поле будет действительно «поднимать» Арктику?
Законопроект планируется представить в Госдуму до 10 июня. Еще есть время для содержательных правок.