Риск ядерной войны между США и Россией сейчас выше, чем в разгар холодной войны? Да, согласно статье бывшего министра энергетики США Эрни Мониза и бывшего сенатора США Сэма Нанна, сочинившего за иностранные дела. «Раньше кубинского ракетного кризиса 1962 года риск возникновения конфронтации между США и Россией, связанной с применением ядерного оружия, не был таким высоким, как сегодня», – предупреждают сопредседатели Инициативы по ядерной угрозе в своем комментарии, опубликованном 6 августа. 2019. В подтверждение своих притязаний два американских государственных деятеля описывают воображаемый сценарий, в котором российские системы ПВО сбивают самолет НАТО, который случайно повернул в российское воздушное пространство во время военных действий в российском эксклаве Калининград в 2020 году. Этот инцидент вызывает цепочку о событиях, в которых НАТО направляет воздушные эскадрильи в регион, в то время как «кибератака неизвестного происхождения направлена ​​против российских систем раннего предупреждения, имитирующих входящий воздушный удар НАТО по авиационным и военно-морским базам в Калининграде». Всего несколько минут для подтверждения подлинности Что касается системы, российское военно-политическое руководство приказывает запустить обычные крылатые ракеты из этого эксклава на балтийских аэродромах НАТО. в соответствии со сценарием. Затем НАТО отвечает на этот ракетный удар своими ударами по Калининграду. «Видя, что подкрепление НАТО прибывает и опасаясь, что последует наземное вторжение НАТО, Москва приходит к выводу, что она должна перерасти в деэскалацию – надеясь приостановить конфликт и открыть путь для урегулирования на основе переговоров на условиях Москвы – и провести ядерную ядерную бомбу с низким выходом. нанести удар по бункерам ядерного хранения на аэродроме НАТО », – пишут Мониз и Нанн. «Но исчисление деэскалации оказывается иллюзорным, и начинается ядерный обмен».

Наброски сценария Мониза и Нанна не лишены спорных моментов. Например, даже если российская система раннего предупреждения, которая включает в себя не только надземные радиолокационные системы «Дарьял» и «Воронеж», но и спутники, выдает ложную тревогу из-за кибератаки, российского С-400 и других систем ПВО ». радары останутся в рабочем состоянии. Эти радары, которые работают независимо от российской Системы предупреждения о ракетном нападении (SPRN), способны обнаруживать цели на расстоянии до 600 километров, что позволит их командам проверить, развивается ли воздушное нападение к востоку от Берлина или Варшавы. Важно отметить, что ни один из сценариев применения ядерного оружия, описанных в нынешней военной доктрине России, не соответствует сценарию Мониза и Нанна. В документе 2014 года говорится, что «Российская Федерация оставляет за собой право применять ядерное оружие» в двух сценариях (или их комбинации). Один – «в ответ на применение ядерного и других видов оружия массового уничтожения против него и / или его союзников». Другой – «случай агрессии против Российской Федерации с применением обычных вооружений, когда само существование государство находится в опасности ». Сценарий, описанный Монизом и Нанном, не описывает использование оружия массового уничтожения НАТО против России или ее союзников, а также воздушные удары НАТО по калининградскому эксклаву, расположенному в более чем 900 километрах от Москвы, не могут быть квалифицированы как ситуация, которая ставит под угрозу само существование российского государства. Фактически сами авторы указывают на то, что утверждение о том, что Россия планирует использовать ядерное оружие в целях «эскалации до деэскалации», «часто отвергается российскими чиновниками и учеными». Российские эксперты не единственные, кто скептически относится к деэскалационное предложение. Например, доктор Ольга Оликер, один из ведущих американских экспертов по ядерной ситуации в России, представила доказательства, показывающие, почему так называемая российская стратегия деэскалации, вероятно, является «несуществующей проблемой». Кроме того, если бы мы определяли риск как По мнению Федерации американских ученых, сочетание вероятности и последствий привело бы к серьезным последствиям в 1980-х годах, когда общее количество ядерного оружия в США и России достигло максимума.

Какими бы спорными ни были моменты в сценарии Мониза и Нанна, это не значит, что мы должны быть довольны растущим риском ядерной войны. Фактически, ряд экспертов согласен с оценкой риска, проведенной Нанном и Монизом (последний также делал такую ​​оценку в ряде предыдущих случаев). Например, посол Уильям Бернс из Фонда международного мира Карнеги, согласно сообщениям, оценил, что ядерная напряженность сейчас находится на самом высоком уровне после октябрьского ракетного кризиса 1962 года, а некоторые возвращаются еще дальше. Например, директор Института ООН по исследованию проблем разоружения Рената Дван заявила в начале этого года, что «риски применения ядерного оружия… сейчас выше, чем когда-либо после Второй мировой войны». Бывший министр обороны США Уильям Перри также опасается этого риска. Перри предупредил, что «из-за продолжающейся вражды между США и Россией мы воссоздаем условия, которые могут привести к ядерной по просчету ».« Сегодня, как и в «холодной войне», мы сталкиваемся с возможностью случайной войны, разрушающей нашу цивилизацию », – написал он. Профессор Тимоти Колтон из Гарвардского университета также предупредил, что «существует очень реальный риск вернуться в то время, когда просчеты в Москве или Вашингтоне в любой момент могут привести к гибели жизни на земле». Кроме того, Стивен Коэн из Нью-Йорка Университет предупредил о «надвигающейся опасности войны с Россией», как и Лоуренс Краусс и Роберт Рознер из «Вестника ученых-атомщиков» (хотя последние два не указали, с какой страной). С российской стороны эксперт по внешней политике Сергей Караганов заявил, что, по его мнению, риск войны увеличивается, и «во многих отношениях он более опасен, чем в последние двадцать пять лет эпохи холодной войны». Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков также предупредил, что размещение США наземных ракетных систем вблизи границ России после прекращения действия Договора о РСМД может привести к противостоянию, сравнимому с ракетным кризисом на Кубе. «Мы можем оказаться в ситуации, когда у нас ракетный кризис, близкий не только к кризису 1980-х годов, но и к кризису в Карибском бассейне», – сказал Рябков.

Однако не все в экспертном сообществе согласны с тем, что риск ядерной войны США и России сейчас выше, чем во время холодной войны. Например, Джон Вольфсталь, бывший специальный помощник президента США Барака Обамы, отметил, что «сегодня здесь гораздо больше контактов и обменов между американскими и российскими официальными лицами, чем во времена холодной войны. Вероятность пропустить такое огромное несоответствие между действиями и намерениями теперь меньше ». Сэм Дудин из Королевского института объединенных служб Великобритании особенно обеспокоен оценкой Ренаты Дван выше. «Основная проблема с позицией Двана заключается в том, что, хотя в последние годы риск применения ядерного оружия возрос, риск был выше в несколько моментов во время холодной войны», таких как во время кубинского ракетного кризиса 1962 года и китайско-советской конфронтации 1969 года, по словам Дудина. «Риск применения ядерного оружия сейчас не выше, чем когда-либо со времен Второй мировой войны», – писал Дудин.

Как и экспертное сообщество, широкая общественность, по крайней мере, в России, разделяет вопрос о том, больше ли риск ядерной войны, чем во время некоторых частей холодной войны. Около 43 процентов россиян, опрошенных Фондом общественного мнения (FOM) в 2016 году, заявили, что, по их мнению, вероятность «широкомасштабной войны между Россией и странами НАТО» сейчас выше, чем во времена правления Леонида Брежнева в 1970-х годах, в то время как 17 процентов полагали, что это было то же самое, и 21 процент полагали, что это было ниже. Брежнев сменил Никиту Хрущева на посту премьер-министра СССР через два года после кубинского ракетного кризиса в октябре 1962 года и оставался у власти до своей смерти в 1982 году. Около 52 процентов россиян, опрошенных ФОМ в 2016 году, заявили, что считают, что «существует реальная угроза сейчас »о крупномасштабной войне между Россией и НАТО, в то время как 40 процентов заявили, что такой угрозы не было. Совсем недавно ведущий российский государственный опросчик – Российский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) опубликовал результаты национального опроса, который показывает, что 52 процента россиян обеспокоены возможной ядерной войной. Около 60 процентов респондентов заявили, что США представляют «самую большую угрозу для России, связанную с применением ядерного оружия», в то время как 13 процентов назвали Китай, согласно результатам, опубликованным 6 августа 2019 года. Около 11 процентов назвали ИГИЛ или другого террориста. организации, в то время как 6 процентов выбрали Великобританию и 5 процентов считают, что это могут быть страны НАТО, согласно опросу, который позволил получить несколько ответов на этот вопрос. По данным ВЦИОМ, около 72 процентов опрошенных считают, что «почти никто» не переживет ядерную войну. Я не мог найти недавний американский эквивалент опроса FOM 2016 года. Тем не менее, опрос, проведенный в 2014 году Центром Ропера, обнаружил, что, когда его спросили, какие респонденты «больше всего боятся положить конец человечеству», 35 процентов американцев указали на ядерную войну, 23 процента ответили смертельным вирусом, а восторг и глобальное потепление получили 15 процент голосов респондентов. Опрос, проведенный Пью в том же году, показал, что 23 процента американцев считают ядерное оружие «самой большой угрозой для мира», в то время как 27 процентов указали на неравенство и 24 процента на религиозную и этническую ненависть. В России 29 процентов считают ядерное оружие «самой большой угрозой для мира» в том году, согласно опросу Pew 2014 года.

Каковы бы ни были риски ядерной войны, они неизбежно возрастут, если после прекращения действия Договора о РСМД последует прекращение действия нового СНВ и выход США из Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, считают Нанн и Мониз. Я не могу согласиться больше.