Академия “бессмертных” – так называют Французскую академию. Для того, чтобы понять роль и место этого объединения, скажу, что Бальзак не мог пробиться в члены Французской академии, Золя стучался в её двери, но тщетно. Гюго добился членства, но только лишь после нескольких попыток. Французская академия это элитный клуб 40 «бессмертных», как его называют. Попав в него, там остаются пожизненно.
В Париже состоялась церемония избрания новых членов Академии, членом которой может стать далеко не каждый. Теперь их снова четыре десятка. Многие великие французские писатели так и не стали членами этого “клуба”. Ее главное предназначение – «следить за развитием французского языка, фиксировать его состояние на каждый данный момент и утверждать языковую норму». Среди членов Академии не только литераторы и филологи-лингвисты, как могло бы казаться логичным, но и драматурги, философы, представители точных наук, государственные деятели и даже военные. Академия стоит на страже родного французского языка. Прежде всего, против угрозы глобальных языковых экспансий “этих англо-американизмов”. А угроза реальная. И по словам лингвиста Клода Ажежа: «нужно действовать решительно, не испытывая никаких комплексов».
С декабря 2016 года свободными оказались 4 вакансии и по ним голосовали в конце января . Причем три раза никто не получил большинства. голосов.
Тупик, в котором оказалась академия, по мнению некоторых ее членов, отражает тупик французского языка. Который с одной стороны хочет сохранить свою оригинальность, а с другой – поддаться глобализации. “Мы являемся отражением общества, а само общество ставит себя в тупик” – говорит один из «бессмертных» писатель Амин Маалуф, французский писатель, родившийся в Ливане.
Академия “бессмертных” существует с 1634 года и была основана кардиналом Ришелье, для того чтобы пропагандировать и защищать французский язык. “Академия – “это старая леди, и очень чувствительная” – говорит один из новых членов Академии писатель Дэни Лафарраж.
Обычно в составе Академии белые мужчины. Сейчас среди них только 5 женщин. И только один, Лафарраж, цветной. Средний возраст академиков – далеко за 70, согласно подсчетам французских медиа.
Сейчас трудно установить, насколько академия хочет изменить себя и диверсифицироваться. Вот уже 90 лет её члены заседают в зале под куполом, который некогда был часовней во дворце Мазарини. Сейчас это Институт Франции. Академия дает отлуп многим соискателям, причем в весьма грубой форме, Так, например, бывший министр по делам молодежи и образования Франции философ Люк Ферри недавно был отвергнут «бессмертными».
Помимо обновления свое состава задача Академии занимается тем, что время от времени обновляет Словарь французского языка. Этим она занимается с 17 века, когда был подготовлен и выпущен первый академический Словарь французского языка. Сейчас выходит 9-томный Словарь. Результаты работы Академии печатаются в качестве официальных правительственных документов. В прошлый четверг члены Академии дали добро на феминизацию некоторых слов. И это рассматривается чуть ли не как революция. Но «бессмертным» приходится считаться с изменениями во французском языке, которые происходят помимо них и без их согласия.
“Вопрос заключается в том, должна ли Академия соблюдать свои принципы, ” – говорит Лафарраж. “Если не соблюдать, то мы могли бы заполнить все вакантные места, хоть завтра. Но этого конечно не произойдёт. Академия избирает тебя, а не ты Академию.» Тем не менее, никто не может стать членом Академии, не написав письмо в защиту и оправдание своего шага по вступлению. Некоторые современные французские писатели, в том числе и наиболее выдающиеся вообще не считают нужным добиваться членства в Академии. Так например, два современных французских писателя, лауреаты Нобелевской премии по литературе, Патрик Модиано и Гюстав Леклезио не являются членами Академии «бессмертных». Не является членом и Мишель Уэльбек, которого считают одним из наиболее выдающихся современных европейских новеллистов. Не рискуют. Некоторых поощряют на членство, однако, только для того, чтобы потом забаллотировать.
Есть и те, кто видит в этом глубокий кризис французского языка и всего французского общества.
“Это абсурд, -. Возникает вопрос, какую ситуацию отражает тупик, тем более что этот тупик касается Франции, которую со всех сторон атакует англо-американская литература.
“Что было очень показательно для Франции так это то, что все узнавали себя в ее литературе,- говорит Жан Мари Руар, критик и новеллист, который стал академиком в 1997 году. Теперь приходится писать, то для одной группы людей, то для другой, то для одного, то для другого университета. Да, сейчас люди больше читают. Но что они читают? Это идиотская писанина. И Академия напоминает лодку на высохшем морском дне”.
Вот что говорит по поводу прогресса французского языка Доменик Бона, одна из немногих женщин – членов Академии «бессмертных»: «У нас было много замечательных кандидатов из которых можно было сделать достойный выбор. Но я удивлена, почему Академия повернулась к ним спиной? Это что, французские завихрения?”
Надо сказать, что мир Академии «бессмертных» весьма далёк от современной Франции, в которой доминируют так называемые “желтые жилеты”, устраивающие то и дело восстания в Париже и других городах Франции.
В прошлом месяце члены Академии выстроились на деревянной лестнице Института Франции, чтобы высказать свое “фи” “желтым жилетам”. С другой стороны «бессмертные» проголосовали за прием в свои ряды писателя Патрика Гренвиля. Он занял место, которое до него занимал Ален Деко, журналист, историк, писатель, который умер в марте 2016 года. Обычно Академия ждет целый год после кончины своих членов, чтобы заполнить вакансию. И если кандидатура получает большинство голосов, через год ее утверждают. Так сам Гренвиль был избран в марте 2018 года. Бывший президент Франции Валери Жискар д’Эстен, которому сейчас 93, занял кресло бессмертного в 2003 году.
На торжественных мероприятиях «бессмертные» привлекают к себе внимание своей оригинальной формой – фраком с воротником и огромными лацканами, расшитыми пальмовыми ветвями. Кстати, её утвердил ещё Наполеон. Такое одеяние «бессмертных» довольно дорогое и стоит порядка 50 тысяч долларов. К этому полагается ещё треуголка и шпага. Так господин Амин Маалуф был вынужден выложить 230 тысяч долларов за свою форму.
В церемонии избрания новых членов Академии не чувствовалось влияния современности, которая буквально разрывает на части Францию. Подобно другим церемониям и другим устарелым французским институциям Академия как бы сама себя оправдывает. Все это придает ей уникальный национальный статус.
Столь необычная форма и столь удивительная миссия не гарантируют Академию от провалов. Некоторые члены настроены столь пессимистично, что не верят в возможность Академия защитить даже саму себя, не то, что великий французский язык. По мнению специалистов, уже не далек тот день и час, когда от всего языкового многообразия на земле останется от силы полсотни языков.